Инбали Изерлес - Приключения Тигрового кота

— О чем ты тогда думал?

Мати сосредоточился. Он чувствовал голод, разочарование при виде такого огромного количества еды… Чувствовал, как это несправедливо — когда всего вообще много, а вот наполнить желудок нечем… И вдруг он понял… но нет, это было бы слишком странно.

— Мати, в чем дело? — Джесс снова смотрела на него тем странным испытующим взглядом.

— Перед тем как я увидел Бинжакса и остальных, я словно посмотрел на прилавок их глазами. Я как будто был одним из них… Я просто хотел получить кусочек рыбы, маленький кусочек…

— Но как ты вообще понял, что это они? Ты ведь это знал до того, как их увидел…

— Я их почувствовал.

— Это необычный дар, — с благоговейным видом сказала Джесс.

— Разве?

Мати понятия не имел, что замечают или чувствуют другие кошки. Ему никогда не приходило в голову, что его ощущения — другие, он знал только, что своим видом отличается от других, как все ему говорили. И мысль о том, что он может быть другим по-настоящему, встревожила Мати. Его и так уже недолюбливали… и последнее, что ему было нужно, так это казаться еще более странным.

— У меня такое чувство, что мы уже встречались раньше, — сказала Джесс.

Мати повел плечами. Он был совершенно уверен в том, что никогда прежде не видел эту кошечку.

Джесс прищурилась и вскинула голову:

— Я знаю, что это невозможно, только… Ты выглядишь таким знакомым. Где я могла тебя видеть?

Сюзерен желал узнать, как идут дела у его слуги. Снаружи солнце обжигало улицы Заказика. Скрываясь в своей уединенной палате, Сюзерен наблюдал, как высшие жрецы вокруг него начитывают заклинания, чтобы защитить Мифоса и помочь ему выполнить задачу.

Но он видел не только это. Потому что память имеет собственные глаза, а Сюзерен прожил много жизней. Он помнил времена, когда дающая жизнь вода разделяла пустыню на две огромные страны. Он помнил дочерей Те Бубаса и их враждующие династии. Он помнил время, когда таких, как он, все почитали и боялись.

Сюзерен сидел прямо, наклонив голову и закрыв глаза. Думая и не думая. Призывая дух Алии, желая обрести древнюю власть… пока с востока не донесся далекий раскат грома. Сюзерен широко раскрыл черные глаза и в состоянии транса уставился через комнату.

— Я проникаю сквозь камень и металл, превращаю их в пыль и воду. Я вижу во тьме… — прошептал он.

Сквозь негромкий напев жрецов Сюзерен расслышал тонкое жужжание крыльев мухи. Синеватое, как железо, тельце насекомого взлетело с пола и закружило в поисках выхода под аркой каменной кобры. А потом унеслось сквозь освещенный огнями коридор в вечереющее небо, где гудела далекая гроза.

— Начнем сначала. Наш вожак?..

— Пирруп, вождь Пангур Храбрый, король наших мест.

— Хорошо, Мати. А теперь как насчет дам? Например, Арабелла? Ее тоже можно назвать «Пирруп»?

— Ну, наверное, да: Пирруп, храбрая Арабелла, Главная по охоте…

— Нет, нет, нет! — воскликнул Воробей.

Он вздохнул и ловко забросил лапой себе в рот еще один кусочек рыбы. Мати уже какое-то время жил у шлюза Крессида, и Воробей взялся обучать молодого кота.

— Правильно называть ее вот как: Пирруп, Арабелла Храбрая, Владычица Охоты. Порядок слов очень важен.

— Крысы… Никогда бы не стал их ловить! — пробормотал Мати.

— Но придется, мальчик мой. Ладно, а теперь вот что. Если Пангур берет Арабеллу в свои королевы…

Мати весело мяукнул. Он просто не мог вообразить Пангура рядом с жеманной персиянкой.

— Конечно, вряд ли это случится, как понимаешь… — продолжил Воробей, не обратив на это внимания. — Но все равно, если он это сделает, все изменится. Тогда ты будешь прав, говоря «Арабелла Храбрая», но, конечно, с уточнением: «леди Арабелла Храбрая». «Храбрый» и «Мудрый» всегда следуют за именем, если речь не идет о вожаках. Если запомнишь это, остальное будет нетрудно.

Мати не был в этом так уж уверен. Ему все это казалось бессмысленным.

— Просто помни, — продолжил Воробей. — После первого успеха на охоте или выигранной схватки к имени кошки кое-что добавляется, уточняется ее призвание, занятие.

— Что еще за добавка? — не понял Мати.

— Хороший вопрос… В общем, это нечто, следующее за именем, как хвост следует за твоим телом. Когда ты наконец поймаешь мышь, тебя могут прозвать Мати, Убийца Мышей, или еще как-то в этом роде. Это честь, и дополнение к имени дается на короткой церемонии во время собрания в полнолуние.