Эрин Хантер - Звёздная тропа [оптимизированы иллюстрации]

Гром кивнул в сторону лагеря.

– Там такие камыши, что в них может спрятаться целый отряд, – с напускной уверенностью прошептал он. Подхватив с земли мышь, Гром заторопился вперёд, Молнехвостый нехотя побрёл следом.

Подойдя ближе, Гром затаил дыхание. Во влажном вечернем воздухе витали запахи бродяг. Гром с облегчением вздохнул, когда последние лучи солнца погасли за кронами сосен и на болота опустилась тьма. Пригнувшись, он по-змеиному прополз по топкой земле, пока не очутился в зарослях камыша. Сухие стебли громко зашуршали, расступаясь перед ним.

В следующее мгновение Гром оцепенел, услышав голоса, доносившиеся прямо из травы перед ним. Они оказались прямо перед стеной лагеря!

Молнехвостый бросил свою мышь рядом с добычей Грома и поднял глаза.

– Что дальше? – еле слышно прошептал он.

– Подождём! – решил Гром, распластываясь на мокрой земле. Вокруг него шуршали сухие камыши. Тёплый бок Молнехвостого приятно согревал шерсть.

– Смотри! – ахнул чёрный кот, всматриваясь между стеблями.

Оказалось, что у корней камыша образовались небольшие просветы, сквозь которые была видна поляна, залитая вечерним светом. С бешено колотящимся сердцем Гром подполз ближе и увидел широкую полосу земли и котов, которые суетились вокруг, негромко переговариваясь друг с другом.

Вот совсем рядом прошуршали чьи-то мягкие лапы, на миг серая шерсть закрыла Грому обзор. Сладкий запах кошки защекотал ноздри Грома, он подполз ближе и стал наблюдать.

– Вот!

По лагерю разнёсся громкий голос, на землю рядом с кошкой шмякнулось что-то тяжёлое. Она испуганно отскочила, а Гром увидел валявшегося на земле тощего скворца. Когда кошка боязливо наклонила голову, чтобы его обнюхать, Гром увидел изящный силуэт её головы. С мгновение янтарные глаза красавицы удивлённо разглядывали птичью тушку, потом кошка вскинула голову и уставилась на стоявшего посреди поляны кота.

Шрам!

Гром мгновенно узнал белую полосу, перечёркивавшую передние лапы бродяги.

Кошка недовольно скривила губы.

– Выглядит не слишком аппетитно, – прошипела она.

Глаза Шрама холодно сверкнули.

– Скажи спасибо, что получила хоть это, Фиалка, – прорычал он. – Ведь ты самая никудышная охотница в стае!

– Это неправда! – вскинулась Фиалка. – По крайней мере, я охочусь, а не ворую!

Рваные уши Шрама дёрнулись.

– Я тоже не ворую, Фиалка! Лишь беру то, что принадлежит мне!

– Ты не разговаривал бы со мной так, будь жив Дождь! – тихо произнесла кошка. Её голос был полон печали.

Шрам довольно ухмыльнулся.

– Да что мог бы мне сделать твой Дождь? Он был настолько глуп, что превратился в падаль под лапами чудища на Гремящей Тропе.

Фиалка отшатнулась.

– Дождь не был глупым!

– За всю свою ничтожную жизнь он совершил единственный умный поступок – взял в подруги тебя, милая, – голос Шрама вдруг изменился. Теперь он сделался обманчиво вкрадчивым и сладким, словно мёд.

Гром содрогнулся, увидев, с какой жадностью предводитель бродяг смотрит на съёжившуюся Фиалку. Казалось, перед ним была не кошка, а кусок сочной дичи.

– Когда же и ты будешь умницей и позволишь мне занять место Дождя? Как только ты станешь моей подругой, то никогда больше и не вспомнишь о том, что такое голод!

– Ни за что! – отрезала Фиалка. Она подобрала с земли скворца и удалилась.

У Грома зачесались когти. Как смеет блохастый Шрам издеваться над этой хрупкой красавицей, вынуждая стать его подругой? Он почувствовал, как Молнехвостый завозился рядом.

– Почему они сохраняют верность этому негодяю?

Гром не ответил. Он смотрел на Фиалку и не мог отвести глаз. Её шерсть была цвета грозового неба, а длинный густой хвост был таким пушистым, что сам напоминал облако. Мягкие широкие уши чудесно обрамляли очаровательную мордочку. Когда Фиалка направилась к группке котов, сидевших в тени на краю поляны, её густая шерсть плавно заколыхалась.

Внезапно внимание Грома привлекло какое-то движение. Шрам неторопливо приблизился к огромной куче с добычей. Пустой живот Грома прилип к позвоночнику при виде жирных голубей, небрежно брошенных поверх груды кроликов. Мыши и полёвки россыпью валялись на земле. Шрам вальяжно обошёл вокруг кучи, вытащил оттуда тощую лягушку и швырнул её коту, сидевшему возле Фиалки. Другому коту досталась высохшая землеройка. Раздача добычи продолжалась бесконечно долго. Шрам по очереди бросал самую мелкую дичь своим котам, а потом поманил хвостом двух из них, молча стоявших на краю поляны.