Питер Годфри-Смит - Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания

В 1982 году Мартин Мойнихен и Аркадио Роданиче сообщили о том, что обнаружили необычного, не описанного ранее осьминога яркой полосатой расцветки [195]. Эти животные обитали в группах из нескольких десятков особей и порой даже селились в общих домиках. Открытие было упомянуто в рамках исследования рифовых кальмаров, о котором шла речь в главе 5, — того самого, где утверждалось, что у кальмаров есть «язык» сочетаний цветов и узоров на коже. Мойнихен и Роданиче не предъявили фотографий или видео животных в естественной среде (подводная съемка в 1982 году была не таким простым делом), и данных, которые бы смотрелись убедительно в глазах биологов, у них было недостаточно. Мойнихен и Роданиче подготовили более развернутое описание этих осьминогов для публикации, но их работу отклонили. Долгие годы сам разговор о панамских полосатых стайных осьминогах наталкивался на скепсис со стороны других биологов, к огорчению Мойнихена и Роданиче.

Он проходил по разряду завлекательных собраний баек до 2012 года, пока животное не объявилось в коммерческой аквариумистике. Несколько живых экземпляров попало в океанариум Калифорнийской академии наук, где за ними присматривали Ричард Росс и Рой Колдвелл. В неволе подтвердились необычные формы поведения, о которых сообщали Мойнихен и Роданиче, и стали известны новые. В лабораторных условиях эти животные мирно сосуществуют и делят друг с другом укрытия. Самки спариваются и откладывают яйца на протяжении продолжительного времени — как уже говорилось в главе 7, обычно самки осьминогов высиживают одну кладку яиц и умирают. В статье Колдвелла, Росса и их коллег нет полевых наблюдений, но сообщается, что команда, собирающая образцы морской фауны в Никарагуа, обнаружила одно место скопления этих животных [196]. В настоящее время идет подготовка к полевому исследованию. [197]

А тем временем мы наблюдаем Октополис, и это очень необычное место. Более типичная модель поведения для осьминогов — когда отдельная особь строит домик, поселяется там ненадолго, бывает, что на несколько недель, и затем покидает его, чтобы обзавестись новым. Самцы встречаются с самками для спаривания — часто это происходит на расстоянии, через вытянутое щупальце, — но не остаются помочь самке ухаживать за кладкой. Вообще считается, что взрослые осьминоги практически не общаются между собой. Даже Octopus tetricus , вид, населяющий нашу колонию, в других местах не демонстрирует столь явного социального поведения.

Так что же произошло в Октополисе? Отчасти наше предположение основывается на догадках, но вот какую историю мы реконструировали. Когда-то на песчаное дно упал некий одиночный предмет, вероятно оброненный с лодки. Этот предмет был металлическим, но в настоящее время он полностью зарос морскими организмами. Он всего лишь сантиметров тридцать в длину и в высоту, насколько он выступает над морским дном, но это ценная жилплощадь. Самый крупный осьминог в колонии старается поселиться под ним, а иногда к нему навязываются в качестве соседей и рыбки, которые теснятся возле осьминога, а он притворяется, что не замечает их. Этот объект, как мы считаем, и стал «зерном», давшим начало колонии, подобно зародышу кристаллизации.

Мы предполагаем, что первый осьминог — или осьминоги — поселились в найденном предмете и стали приносить туда морских гребешков, которыми питались. Выброшенные ими раковины накапливались и вскоре начали изменять рельеф местности. Раковины представляют собой диски до десяти сантиметров в диаметре. Из них гораздо удобнее строить гнезда, чем из мелкого песка, и вскоре в окрестностях первого гнезда могли быть построены новые. Новые осьминоги тоже приносили гребешков и ели их, раковин становилось все больше. Заработала положительная обратная связь: чем больше осьминогов там поселялось, тем больше они приносили раковин и больше становилось строительного материала для гнезд. В результате раковин становилось еще больше — и так далее.

Могло быть и так, что металлический предмет утопили вместе с первой порцией раковин. Это могло случиться до 1984 года, когда в бухте запретили промышленную добычу гребешков, или около 1990 года, когда ручной вылов их ныряльщиками был тоже запрещен. Выброшенные раковины были бы более существенной «затравкой» для образования колонии. И все же основную долю раковин, похоже, натаскали туда за много лет сами осьминоги. Охотясь и принося домой добычу, осьминоги преобразили место своего обитания.