Питер Годфри-Смит - Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания

Гигантская каракатица замечательна и еще в одном отношении — крупное дикое животное, проявляющее дружелюбие, воистину обезоруживает. Речь идет не о простой снисходительности, с которой животное терпит присутствие человека, а об активном интересе, об установлении контакта с чужим. Это не стандартное поведение гигантских каракатиц, но и не столь уж редкое. Они достаточно часто проявляют к вам дружелюбное любопытство. Каракатица подплывает, приняв мирную расцветку «покоя». Животное будет кружить вблизи от вас, явно пытаясь разобраться, что вы такое.

Это малоизученные животные. Их нечасто держат в неволе. Александра Шнель, одна из немногих, кто специально изучал их в лаборатории, говорит, что они подают признаки столь же сложных поведенческих реакций на содержание в неволе, какие наблюдались у осьминогов [125] См. Alexandra Schnell, Carolynn Smith, Roger Hanlon, and Robert Harcourt, «Giant Australian Cuttle-fish Use Mutual Assessment to Resolve Male-Male Contests», Animal Behavior, 107 (2015): 31–40. . Они подкарауливают посетителей и, тщательно нацелившись, обливают их струей воды из сифона. Но гигантские каракатицы выглядят еще более загадочными и инопланетными, чем их родичи-осьминоги. У них большой мозг, как в абсолютном выражении (просто по размеру), так и относительно массы тела. Насколько мне известно, они не проявляют тех впечатляющих признаков интеллекта, которые наблюдаются у осьминогов: решение задач, использование орудий, исследование объектов. Но их далеко не так подробно изучали, а их образ жизни предполагает, что такие виды поведения им нужны меньше, чем осьминогам. Они не лазающие разведчики, а пловцы.

Пусть у гигантской каракатицы и нет универсальной изобретательности осьминога, у нее есть черты, надолго запоминающиеся после встречи с ней в море: дружелюбное любопытство (по крайней мере у некоторых особей) или опасливый интерес, когда она то подплывает к вам, то удаляется. И бесконечные, удивительные переливы красок.

Кожа каракатицы — многослойный экран, управляемый непосредственно мозгом. Нейроны от мозга выходят через тело в кожу, где они управляют мышцами. Мышцы, в свою очередь, управляют миллионами пигментных мешочков, подобных пикселям. Когда каракатица что-то чувствует или принимает решение, ее цвет меняется в мгновение ока.

Вот как это устроено [126] Познавательное описание имеется в книге Хэнлона и Мессенджера Cephalopod Behavior . С тех пор опубликовано множество исследований лаборатории Роберта Хэнлона в Центре изучения морской фауны Вудс-Хоул: http://www.mbl.edu/bell/current-faculty/hanlon . О хроматофорах подробно см. Leila Deravi et al., «The Structure-Function Relationships of a Natural Nanoscale Photonic Device in Cuttlefish Chromatophores», Journal of the Royal Society Interface, 11, no. 93 (2014): 201130942. Набросанная мною схема расположения слоев кожи приблизительно воспроизводит иллюстрацию из этой книги. Но не у всех головоногих имеется полноценный трехслойный механизм, как на рисунке. . У кожи есть внешний слой, дерма , который служит оболочкой. Ниже располагается слой, содержащий хроматофоры — самый важный элемент управления цветом. В одном хроматофоре несколько различных типов клеток. Одна клетка содержит мешочек с пигментом. Вокруг нее — десяток или даже два мышечных клеток, которые придают мешочку разнообразные формы. Эти мышцы управляются мозгом. Они растягивают мешочек, чтобы цвет проявился, или расслабляют его, чтобы вызвать противоположный эффект.

Каждый хроматофор несет пигмент только одного цвета. У разных видов головоногих разные пигменты, и обычно у животного их по три типа. У гигантской каракатицы хроматофоры красные, желтые и черно-коричневые. Каждый в диаметре менее миллиметра.

Этот механизм объясняет некоторые цвета головоногих, но не все. Гигантская каракатица может получить красный или желтый цвет, активировав соответствующие хроматофоры, и оранжевый, скомбинировав оба. Но этот механизм не предусматривает возможности получить другие цвета, которые наблюдаются у каракатиц. Так невозможно получить синий, зеленый, фиолетовый или серебристо-белый. Эти цвета дает механизм, помещающийся в более глубоких слоях кожи. Там находятся несколько типов отражающих клеток . Эти клетки, в отличие от хроматофоров, не содержат постоянных пигментов, а отражают попадающий на них свет. И отражение не простое, не как в обычном зеркале. В иридофорах свет многократно отражается рикошетом и фильтруется сквозь микроскопические стопки пластинок. Эти пластинки разделяют и направляют разные световые волны, отражая цвета, иные, чем свет «на входе». Так, среди прочего, получаются зеленые и синие оттенки, которых не могут дать хроматофоры. Эти клетки не связаны напрямую с мозгом, но, по-видимому, отчасти управляются (медленнее) другими химическими сигналами. Сразу под иридофорами расположены лейкофоры , еще один тип отражающих клеток, — они не изменяют свет, а просто отражают его зеркально. Поэтому они чаще всего выглядят белыми, хотя могут отражать любой цвет. Поскольку хроматофоры располагаются выше отражающих клеток, то они накладывают свой отсвет на все эффекты, создаваемые отражающими клетками. Когда хроматофоры расширяются, изменяется свет, проходящий сквозь них к отражающим клеткам, а следовательно, и тот, который отражается.