Виктор Потиевский - Рисса

А сейчас можно было рассмотреть машину вблизи… Бык остановился посреди шоссе, с интересом разглядывая движущийся к нему автомобиль.

Шофер тоже увидел лося. Он и раньше встречал лосей около лесных дорог. Но чтобы прямо на шоссе — стоит и смотрит, — это было впервые.

В мозгу шофера лихорадочно мелькали мысли: «А если сбить его? Спрятать в кустах? Дорога пустынная, ездят редко, успею спрятать. Потом по частям и вывезу. Ух, сколько мяса будет! Бесплатно!» И он нажал на педаль газа. Бортовой пятьдесят первый газик, нудно завывая, быстро набирал скорость. А на дороге спокойно и мирно стоял зверь и, ничего плохого не подозревая, с интересом рассматривал незнакомое существо, движущееся к нему. Уг почувствовал угрозу столкновения в самый последний момент, он рванулся назад, в сторону, но было поздно.

Разогнавшийся грузовик сильно ударил лося в бок радиатором, быка развернуло, и он вскользь стукнулся головой о крыло машины.

От удара в глазах сверкнула белая вспышка, и Уг рухнул на асфальт дороги. Он лежал, распластавшись по серому жесткому полотну шоссе; на молодых рогах, еще мягких, не затвердевших, покрытых тонкой кожей и шерстью, в местах ссадин медленно просачивались яркие капли крови.

Водитель выскочил из кабины, огляделся. Машин не было ни видно, ни слышно. Шофер осмотрел капот, бампер, крылья своего грузовика. Незначительные вмятины не огорчили его — их и выпрямлять-то не надо было. Он удовлетворенно хмыкнул. «Хорошо, что не успел сильней разогнаться, — подумалось ему, — а то лось — махина большая, сильно ударишь — сам поуродуешься». И он полез в кабину за ножом, чтобы разделать тушу и по частям спрятать в кустах.

Первое, что почувствовал Уг, — близкий, удушливый, вонючий запах теплого, нагретого солнцем асфальта, смешанный с ядовитым духом машины.

Машина возникла в его глазах сначала расплывчатым зеленым пятном, похожим на большой куст. Потом она приняла четкие, теперь уже ненавистные быку очертания, и он резко встал на ноги. В голове шумело, тело его ломило, но злость, закипающая свирепость захлестнули быка.

В это самое время шофер искал под сиденьем нож. Случайно взглянув через переднее стекло на дорогу, он обомлел. Напротив радиатора, воинственно опустив голову, стоял сбитый им лось и свирепо смотрел на него своими большими, налитыми кровью глазами. Человек перепугался. В этом мрачном, ненавидящем взгляде он увидел злорадный огонек мести, близкой расплаты. У него похолодела спина… Но в следующее мгновение он облегченно вздохнул: ведь от разъяренного быка можно просто уехать!

Шофер включил зажигание. Стартер крутился, но машина не заводилась. Он попробовал еще и еще раз. Напрасно. Видимо, что-то случилось от удара, — может, главный провод выскочил или еще что… Надо было выйти, поднять капот, посмотреть и попробовать завести ручкой. Но выйти было нельзя.

Большой свирепый бык, немного постояв, подошел к машине спереди и вдруг, резко вскинув переднюю ногу, ударил копытом. Зазвенела разбитая фара, звон, видимо, понравился зверю, и он принялся бить машину ногами. Удары были мощными, железо гулко звенело, глубоко проминаясь и лопаясь под прочными копытами. Лось иногда бил поочередно обеими передними ногами, привставая на дыбы.

Водитель сидел, обхватив руками голову, глубоко вдавившись в сиденье, и слушал гулкие скрежещущие звуки ударов, превращавших его почти новый грузовик в металлолом. Он вздрагивал при каждом ударе — такими сильными они были — и с ужасом думал о том, что бы произошло, не окажись он в кабине в момент нападения быка. «И зачем только связался я, — с горечью сожалел он, — с этим диким злобным зверем…»

Изуродовав в машине все, что можно было изуродовать, Большой Уг спокойно прошествовал в лес, на ту сторону, на которую он хотел перейти, когда его сбил грузовик, и скрылся за весело шелестящими листвой березами.

Только тогда водитель отважился выйти из кабины…

Хотя Большой Уг и чувствовал себя победителем, но ему было плохо. От удара тошнило, иногда кружилась голова. И его вдруг потянуло в глухую чащобу, туда, где, он знал, росла ароматная целебная трава. Ему так захотелось понюхать ее, поесть. Она росла только в одном месте, и бык двинулся туда, перешел через несколько оврагов, пересек ручей.

Солнце уже стояло высоко, когда лось подошел к болоту. Оно раскинулось перед ним — широкое, топкое и зыбкое, пьяняще пахнущее багульником. А та самая, желанная, заветная травка росла как раз по другую сторону болота, где невдалеке виднелась березовая роща, а чуть повыше — молодой сосновый лес.