Виктор Потиевский - Рисса

Наступило короткое затишье, лес словно оцепенел, замер в тревожном ожидании буйства стихии.

Вспыхнувшая невдалеке молния осветила каждое дерево от вершины до комля, пронизала лес голубовато-белым, слепящим, мгновенным светом. И сразу раскатисто и громко ударил гром. Быку казалось, будто деревья лопаются, раскалываются от молний. Несколько раз подряд, пробив толщу облаков, молнии врезались прямо в лес. Уг, прижав голову к земле, закрывал глаза, чтобы не видеть этих ярких, слепящих вспышек, которые обжигали своим пронзительным светом глаза, уже привыкшие к темноте ночи. Ему казалось, что от страшного грохота на него вот-вот начнут рушиться деревья, но встать и убежать он не решался и продолжал прижиматься всем телом к теплой родной земле.

Хлынул короткий проливной дождь. Гроза продолжала бесноваться, но ливень словно приглушил ее. Удары грома звучали не так трескуче, и между ними не возникало немой пугающей тишины, на фоне которой громовые раскаты казались еще громче. Теплый летний ливень, освежающий и обильный, шумел успокаивающе. Однако он очень быстро прекратился, так и не успев досыта напоить пересохший лес.

Гроза ушла за дальние лесистые холмы и громыхала вдалеке, доходя до Уга негромкими приглушенными раскатами. Он чувствовал в темноте, как парит после дождя прогретая земля, как пар исходит от его горячего тела. Он лежал, отдыхая, расслабившись после испуга, после нелегкого испытания, которое придумала для него природа, погружаясь в сладкую дремоту.

Утром, едва забрезжил рассвет, лось был уже на ногах. Он стоял, задрав вверх голову, и внимательно внюхивался в лесные запахи, раздувая большие нервные ноздри. Его разбудил и обеспокоил запах дыма. Он предвещал беду: дымом тянуло со всех сторон, значит, это не дым костра. Уг, как и все лесные звери, понимал это.

Вчерашняя гроза не прошла бесследно. Иссушенный зноем лес загорелся, а короткий дождь был слишком слаб, чтобы залить вспыхнувшие от молнии сухие, как шелуха на сосновой коре, ветви и стволы.

Бык взбежал на холм. Слабое марево окружало его со всех сторон, местами вдалеке уже густо валил темный дым. Лось бросился вниз, побежал по лесной опушке туда, где, ему казалось, дымом пахло меньше. Быстрой рысью промчался он через два длинных оврага, пересек молодой сосновый перелесок, обогнул глубокую лощину, поднялся на холм и среди едва шуршащих при слабом ветре берез стал принюхиваться, прислушиваться к лесному пожару.

Недолго стоял Уг на холме. Запах дыма постепенно усиливался. И зверь опять побежал в том же направлении, хотя не был совершенно уверен, там ли надо искать спасения.

Бык бежал довольно долго. Уже взошло солнце, позолотив серый дымок, стоящий над лесом, но просветов в дыму он не обнаружил. К его ужасу, дым даже начал сгущаться. Труднее стало дышать. Лось повернул чуть в сторону, немного пробежал — дым стал еще гуще. Он несколько раз кашлянул, и вдруг до его слуха донесся гул пламени, охватившего лес, и треск сгорающих стволов…

Бык что было сил бросился в обратную сторону, прочь от этой ревущей огненной смерти, и долго мчался стремглав, длинными прыжками перемахивая ямы, рытвины и даже кусты, попадающиеся на пути. Дышать стало легче, но он не замедлил бега, все дальше и дальше уносясь от огня, оставшегося за спиной.

Замедлить бег его заставил вновь появившийся запах дыма, а вскоре он уловил своим чутким ухом рев и треск идущего с другой стороны пожара.

Уг понял, что этот путь спасения ему отрезан: огонь идет с двух сторон, а может, и с трех… Он бросился вниз, к воде, к вытянувшемуся невдалеке между лесными холмами озеру. Постоять в воде, с удовольствием вдыхая еще достаточно чистый здесь воздух, Угу не удалось: глубина начиналась у самого берега, и бык поплыл, отфыркиваясь, к маленькому островку, маячившему вдалеке. Длинный путь до острова не утомил Уга: он умел и любил плавать.

Островок был невелик, болотист, на его отдаленном мысу шумела небольшая березовая роща.

Уг вышел на берег, отряхнулся, далеко разбрызгивая сверкающие на солнце капли. Прошел вдоль кромки воды — медленно, вглядываясь туда, откуда приплыл. Берег озера уже затянуло дымом, пламя яркими языками прорывалось в нем…

Не спеша, как бы отдыхая от гонки, осторожно ступая, словно ощупывая копытом незнакомую землю, бык прошелся по острову. Пожевал немного сочной травы… Есть не хотелось, во рту и в носу чувствовалась горечь дыма, которого лось так много наглотался. Дымом попахивало и здесь, но слабо. На воде он рассеивался и почти не доходил до острова.