Фарли Моуэт - Трагедии моря

Однако гренландские охотники на моржей, неосторожно прильнув к пиршественной чаше запасов западных моржей, не смогли выдержать жестоких штормов и низких температур. Их поселения постепенно приходили в упадок и вымирали, пока в конце XV века не иссякла последняя струйка товаров из «волруса», текущая оттуда в Европу. Как раз в этот критический момент Европа открыла существование множества «волрусов» в «Западном Океане».

Кто первым сделал это открытие — осталось неизвестным. Возможно, это были португальцы братья Гаспар и Мигель Корте-Риал, которые в 1501 и 1502 годах исследовали воды северо-восточного побережья Америки. Во всяком случае, некий Педро Рейналь, плававший вместе с ними, нарисовал карту, на которой у побережья Новой Шотландии значится остров под названием Санта-Крус. Это и есть остров Сейбл, и кто бы его ни открыл, не мог не заметить, множества моржей, для которых эта кривая песчаная коса была что называется родным домом.

Остров Сейбл имеет около сором километров в длину и возвышается над морем в центре банки того же названия — огромного подводного плато, примечательного обилием не только рыбы, но и моллюсков, устилающих дно подводных пастбищ. Не многие банки мира могут тягаться с этой по обилию моллюсков. Правда, известна еще одна такая банка (о ней речь впереди), которая до середины XVIII века служила пастбищем для 100 000 моржей. В то же время мы можем предполагать, что остров Сейбл и окружающие его банки служили пристанищем для не меньшего, если не большего количества моржей. Суда древних мореходов волей-неволей должны были плыть мимо острова через воды, изобилующие лоснящимися «бегемотами», высовывавшими из воды свои морды с блестящими от влаги бивнями, чтобы с дерзким любопытством взглянуть на непрошеных гостей.

Открытие моржовых легионов на острове Сейбл сулило «золотое дно для добытчиков ворвани и породило взрыв алчности, сравнимый с тем, который сопутствовал открытию в нашем веке месторождений нефти в Северном море и на Аляске. И эксплуатация запасов моржей началась с заслуживающими того же сравнения энергией и… жестокостью.

Промысел моржей на острове Сейбл был сопряжен с определенным риском из-за непогоды, поскольку, кроме как в редкие дни со штилем, подходить к нему было исключительно опасно, к тому же там не было гаваней, где корабли могли бы укрыться от штормов. И тем не менее корабли все-таки отправлялись на Сейбл, рассчитывая прибыть на остров в мае — начале июня, когда основная часть популяции моржей выходит на берег для размножения. Из-за штормов и туманов рейс мог продолжаться целый месяц и дольше. Даже когда впереди уже виднелись очертания низких песчаных дюн, потрепанные штормами суда нередко были вынуждены целыми днями лавировать в море (с риском потерпеть крушение) в ожидании временного затишья, когда можно будет спустить в гремящий прибой небольшие шлюпки, чтобы высадить на берег охотников с их снаряжением. Как только операция по высадке завершалась, корабли спешили уйти из полосы ревущего прибоя и направлялись в безопасные гавани на материке, где они могли заняться летним промыслом трески.

А те, кто высаживался на острове, оказывались в самой гуще кипящей вокруг жизни. Воды, окружающие остров, изобиловали моржами, тюленями, морскими свиньями и китами. Небо оглашалось криками бесчисленных стай морских птиц, Солоноводную лагуну, протянувшуюся до центра острова, заполонили утки, чьи гнезда, полускрытые под пучками растущей ча дюнах травы, были столь многочисленными, что человек с трудом пробирался между ними. Воды лагуны и внешнего берега кишели омарами, двустворчатыми моллюсками, сельдью и макрелью. Короче говоря, остров и небо над ним были щедро наполнены жизнью, которая до нашествия европейцев никогда не знала мертвой хватки кровавой руки человека.

Нельзя сказать, что остров был негостеприимен к людям. На нем присутствовали жалящие насекомые, считавшиеся сущим бедствием на материке Нового Света; заполняемые во время дождей водоемы обеспечивали людей пресной водой. Правда, — а острове не росли деревья, зато за многие тысячелетия ветер нанес груды плавника за линию штормового прилива. Погода могла быть ненастной, но летом температура воздуха держалась на обычном для этого сезона уровне и часто светило солнце. На острове обильно произрастали ежевика, клюква и люпин. В прежние времена забредшему на него путнику остров мог показаться почти идиллией. Но для тех, кто пришел туда за моржовым жиром, образом жизни была бойня.