Фарли Моуэт - Трагедии моря

Меня встретило чудесное солнечное утро и гладкое, без ряби, море. Вдалеке виднелись два фонтана серебристых струй. Когда судно подошло к ним поближе, я понял, что они выше тех, что бывают у финвалов.

«Да, это они — блювалы [синие киты], и мы сегодня славно поохотимся» — сказал Йоханессен.

Мы находились в трехстах ярдах от более крупного из двух китов, когда он, опрокинувшись на спину, показал свой огромный хвост и исчез, уйдя в «глубокое» погружение.

«Девяностофутовый самец», — сказал мне капитан, когда я встал рядом с гарпунной пушкой. С глазами, заблестевшими от предвкушения удовольствия, он принялся поворачивать ствол в разные стороны, проверяя исправность орудия уничтожения. По моим часам оба кита оставались под водой пятнадцать минут, затем они снова вынырнули примерно в четверти мили по носу, взметнув облако брызг футов на тридцать над водой.

Прозвучали команды «полный вперед», затем «[малый] ход», и мы подошли на расстояние в пятьдесят ярдов к быстро, но без спешки плывущим синевато-серым чудовищам. В тот момент, когда, казалось, вот-вот грянет выстрел, оба кита вдруг исчезли из виду… Мы с капитаном сосредоточенно вглядывались в прозрачно-зеленоватую глубь, и вот я увидел, как из нее стремительно поднимается прямо под наше судно свинцово-серая громадина. Капитан жестом руки дал знак штурвальному на мостике отвернуть на румб в сторону, как раз в то время, когда призрачное существо, быстро увеличившись до размера нашего судна, вынырнуло на поверхность в десяти ярдах по борту. В то же мгновение нас с головы до ног окатил каскад воды, выдохнутой китом прямо в нашу сторону. Я согнул руку, чтобы защитить мою камеру, и щелкнул затвором как раз в тот момент, когда капитан выстрелил из пушки, послав гарпун точно в легкие великолепного гиганта.

«Пришвартовались!» — заорал кок, выбежавший на палубу с котелком картошки в руке. О том, что выстрел оказался удачным, говорили темнокрасные пятна, появившиеся на изумрудной поверхности моря. В наступившей тишине слышались лишь шлепки о воду разматывающегося троса, да быстрые шаги матросов, направлявшихся к своим постам у паровой

лебедки и вниз, к бухте троса.

«Смертельный выстрел?» — спросил я у капитана.

«Не знаю, сэр, — ответил он, — думаю, что он немного побегает».

Так и случилось. Трос сначала медленно, потом все быстрее и быстрее уходил в воду с носа судна, пока мне не стало казаться, что он вот-вот загорится от трения.

«Теперь он нас потаскает», — сказал Нильсен, отодвигая меня от дымящегося троса. — Не стойте здесь, если трос лопнет, вас может убить!»

Мы перешли на мостик, откуда было удобнее вести наблюдение.

«Стравили на два линя [около 500 ярдов],— сказал мой компаньон, — боюсь, что попал в него ближе к хвосту.

В этот момент взоры всех приковало волнение, поднявшееся на море в пятистах ярдах от судна, где через миг появился раненый кит. Сражаясь за свою жизнь, он кружил на воде, вспенивая ее ударами своих плавников, то и дело поднимая голову и раскрывая огромную пасть. Океанский левиафан мужественно боролся со смертью, но гарпун глубоко проник в его жизненно важные органы, и борьба за жизнь продолжалась не более двух минут. Силы быстро покинули кита, и, выпустив тонкую струю ярко-красной крови, он хлестнул напоследок хвостом и ушел в глубину, образовав мощный водоворот.

Чтобы поднять мертвого кита со дна, нужно сперва выбрать слабину троса. Для этого один матрос закрепляет таль и пропускает трос через прочный подвижной блок, соединенный с установленным в трюме пружинным механизмом. Сначала трос идет легко, но затем, когда начинается подъем кита из глубины океана, на трос ложится огромная нагрузка.

Приводится в движение лебедка, и с каждым подъемом на волну мы чувствуем напряжение троса и ощущаем полезность пружины, предохраняющей его от внезапной или чрезмерной перегрузки. Полчаса стучит паровая лебедка, наматывая трос на барабан, пока на борт не втягивается более тонкий гарпунный линь. В этот момент, вглядываясь в воду, вы видите, как из прозрачной глубины появляется желто-серый призрак. Еще мгновение, и загадочное существо обретает более четкие очертания, и вот на поверхность выплывает огромный Синий Кит с торчащим в боку гарпуном.

Теперь Йоханессен просовывает канат под хвост кита, и, пока он этим занят, я спешу сделать несколько цветных зарисовок и заметок — это очень важно для художника, поскольку тело мертвого кита быстро теряет свою яркую окраску.