Иосиф Халифман - Шмели и термиты

— В общем, все это уже и без термитов более или менее известно, хотя бы по муравьям, — докучливо зевнет брюзга. — Роятся, взлетают, потом крылья сбрасывают, в землю зарываются…

И опять оба — и брюзга и поэт — в частностях правы, а в главном бродят где-то возле правды.

Прежде всего надо сказать, что и во время вылета крылатых и после него муравьи и термиты ведут себя далеко не во всем одинаково.

В самом деле, муравьи (к слову сказать, и шмели и пчелы) относятся к «брачнокрылым»: их свадьбы происходят в воздухе, в полете. У термитов никакого «брака на крыльях» не бывает. Для муравьиных самцов (к слову сказать, и для трутней медоносной пчелы) брачный полет смертелен: они, не успев опуститься на землю, погибают после встречи с самкой. У термитов и это не так: самцы после брачного полета благополучно живут не меньше, чем самка, прекрасно могут и пережить ее… У многих муравьев новое гнездо закладывается одной молодой самкой (у медоносных пчел — старой самкой и сопровождающими ее рабочими пчелами и трутнями, улетевшими с роем). У термитов новое гнездо основывают двое — самка и самец.

Но главное не в этом.

Сколько бы новых отличий от муравьев ни открыли дальнейшие исследования в повадках термитов во время их роения и закладки новых гнезд, самым поразительным в этих повадках было, есть и останется как раз то, что в них действительно много сходного с муравьиными.

Откуда взялось, как возникло это сходство? Ведь термиты не связаны с муравьями родством. Они находятся на разных, раздельно расположенных ветвях и в разных ярусах великого дерева жизни. Муравьи никак не могли ничего унаследовать из свойств, приобретенных в процессе развития термитами. Эти два насекомых развивались независимо друг от друга, без всякой преемственности между собой, и тем не менее в законах их жизни обнаруживается удивительно много общего. Око сказывается в отдельных свойствах, признаках, чертах и повадках, а также в общем устройстве семьи.

Вот грандиозный опыт, бесконечно содержательный и с замечательной наглядностью свидетельствующий о подлинно бескрайнем могуществе условий существования! Ведь здесь сходными условиями воспитаны сходные нормы поведения, сходные инстинкты в двух разных созданиях, чуждых друг другу и по происхождению и по времени, когда они появились на Земле. Поэтому-то так поучительно, что и для муравьев и для термитов вылет крылатых одинаково стал рассевом живых зародышей новых семей, способом расселения вида. Но для муравьев это в то же время и брачный полет, а для термитов — только начало, только первый шаг брачной церемонии.

И вот перед нами парочка имаго, роющих зародышевую камеру. За каждым из насекомых постепенно образуется полукруглый валик из пыли, а головы их начинают углубляться в совместно вырываемую норку.

Откуда, могут спросить скептик и маловер, известны такие подробности поведения этих насекомых, находящихся наедине с природой?

Вопрос вполне законен. На него исчерпывающе отвечают многочисленные описания, сделанные многими натуралистами, наблюдавшими закладку первичной, зародышевой камеры. Изловив во время брачной прогулки термитную парочку и отсадив ее в прозрачную банку с рыхлым грунтом или гнилой древесиной, можно во всех подробностях проследить процесс закладки нового гнезда.

Пока самец и самка с трудом прокладывают узкий ход, медленно углубляясь в почву, бросим хотя бы беглый взгляд на старые, недавно роившиеся термитники и заглянем в гнезда, покинутые тысячами крылатых. Столько обитателей ушло отсюда в полет, что можно было ожидать — роившиеся термитники совсем опустеют.

Но нет, это не получается.

Крылатых, правда, в гнездах почти не осталось, но потоки рабочих, бегущих по переходам и коридорам между нишами, по-прежнему плотны.

Крылатые, в которых к моменту роения бывает хорошо развито жировое тело, постоянно получают в гнезде наиболее богатую, изысканную пищу. Воспитание и пропитание их, выращивание и содержание дорого обходилось семье: уменьшая количество корма, сносимого к запрятанной в глубине гнезда родительской камере с кладущей яйца самкой и ее супругом, оно сдерживало рост общины.

После того как армады прожорливых крылатых покинули свои гнезда, сразу высвободилась уйма корма и усилились центростремительные течения, доставляющие пищу родительским парам. Царицы обильнее питаются теперь и могут откладывать все больше и больше яиц, на выхаживание которых и направляются силы общины. Поэтому-то семьи после роения и растут особенно быстро.