Михаил Юдин - Охотничьи истории и не только

Тем временем, начало смеркаться и Надежда Петровна позвала нас к столу. За этим простым, но гостеприимным столом, я до мозга костей городской житель, впервые попробовал настоящего деревенского хлеба, испеченного в печи. Вкус доложу я вам, непередаваемый, такой свежий и пахучий, что до сих пор скулы сводит, как вспомню. На столе была отварная картошечка, сало со слезой, соленые грибочки,квашеная капустка и соленые огурчики. Я полез в рюкзак и вытащил привезенную бутылку армянского коньяку с тремя звездами. Надежда Петровна, увидев это встревожено посмотрела на мужа и он, видимо поняв ее опасения, улыбнулся и успокаивающе положил ей руку на плечо:

– Нет, Миш, давай пока без этого, вот дело сделаем, тогда можно и отметить.

Надежда Петровна, облегченно заковыряла ложкой в кастрюле, накладывая нам аппетитную, дымящуюся паром картошку.

– Ну вот, вылез не к месту с бутылкой, а как без нее? Не выставишь, подумают – вот куркуль приехал, сразу видно – Москвич! Подумал я. Как писал Лев Николаевич «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».

За ужином, конечно, коснулись и тонкостей предстоящей охоты.

– На глухаря с подхода, охотился когда-нибудь?

– Нет, Николай Иванович, в первый раз, но книжек по этому вопросу перечитал много, могу изложить теорию.

– Книжки, теорию. Теоретик значит. Ты послушай основное, тут два только момента надо знать и четко выполнять. Первое не торопиться, не сныкать по лесу, а слушать, идти только под песню. Только он замолчал, и ты замираешь, хоть на одной ноге, хоть на карачках. Он молчит, и ты должен окаменеть. Так под песню и подходишь на выстрел. Ружье тоже под песню поднимаешь. Стрелять то чем собрался?

– У меня единица и ноль.

– Лучше нолем бей, птица сильная, крупная, поболе гуся будет.

– А далеко токовище отсюда, сколько идти?

– Отсюда недалеко, около полутора километров всего, там болотце небольшое, с гектар, наверное, да сосны вокруг. Вот они туда и слетаются женихаться. Выйдем около полуночи, к часу ночи на месте будем. Подождешь пока светать начнет и как услышишь тэк-тэк-тэк, затем звуки начнет издавать, как будто точит кто ножик, так и начнешь продвигаться в ту сторону. Только смотри, только под точение и медленно, очень медленно, осторожно, сделал два-три шага и замер. Там их около семи птиц должно быть, они часам к двум прилетят и с рассветом начнут песни петь. Так что сиди под елочкой тихонько, никаких костров, никакой беготни. Прицелился и сразу стреляй, не тяни, но стреляй тоже под песню.

– А Вы разве со мной не пойдете?

– Нет, вдвоем подшуметь запросто можно, к тому же ты и так в книжках все уже прочитал. И он слегка усмехнулся.

Поужинали и прилегли отдохнуть. Сон, конечно, не шел, я мысленно представлял себе свою первую в жизни ночевку в холодном апрельском лесу. Так незаметно пролетели несколько часов и конечно под конец я крепко задремал. Когда егерь толкнул меня, я долго не мог понять, где нахожусь.

– Давай, пошли, самое время сейчас.

– А сколько времени?

– Первый час уже, вот термос с чаем возьми и двигаемся.

Вышли во двор, после теплого дома холодно и неуютно. Не видно ничего, звезд нет, месяца тоже, темно, как в тоннеле.

– На вот, возьми мешок, сам его понесешь.

– А что это?

– Сено, сидеть на нем будешь, чтобы бубенчики не отморозить. Он тихонько засмеялся.

Полтора километра по ночному лесу, без дороги и даже без тропинки это увлекательное путешествие. Предательски хрустел тонкий ледок, сковавший на легком морозце напитанную весенней влагой землю, ветки деревьев невидимые ночью так и норовили ударить по глазам. Если бы не уверенная спина Николая Ивановича впереди и тусклый свет его фонарика, то сухим и невредимым я вряд ли бы добрался до заветного места. Долго шли, долго, вот уже минуло минут сорок, а мы все продолжали настойчиво двигаться вперед. Внезапно он остановился и поманил меня рукой.

– Иди сюда. Смотри. Он показал рукой направление

– Вот там болото, оно окружено небольшим сосновым бором. От этого места метров сто пятьдесят они и будут сидеть.

– А фонарик их не распугает?

– Нет, их сейчас здесь нет, они в другом месте, часам к двум начнут слетаться сюда и рассаживаться, как только небо сереть станет, начнут петь. Ну, ты сам услышишь.

Он еще ближе придвинулся к моему уху и еще тише зашептал:

– Помни, начинаешь движение только под точение, тэк-тэк и точить будет, вот под точение делаешь несколько шагов и останавливаешься.