Аллан Эккерт: Йоулер

Ди, Энди и Слим сидели в первом ряду скамеек. Они ставили на собаку. Ди огорчённо потряс головой: «Вот так, улыбнулись нам наши тридцать башен…»

Большой Ловкач Фей, ликуя, ухмылялся и давал наставления своим помощникам, потом собрал выручку. Это было только начало того, что он собирался сделать из своей тридцатидолларовой покупки.

Следующие две недели кот взаперти сидел в сарае Ловкача Фея в Сосновом Утёсе. Бок болел у него ужасно, и каждый мускул ныл при малейшем движении. Несколько дней после сражения он приходил в себя от шока и страха. Час за часом мерил он ограниченное пространство своей клетки. Лишь постепенно он приходил в норму.

Его естественно-дикая природа стала ещё более ярко выраженной в неволе. Когда ему просовывали сквозь прутья воду или еду на палке, он яростно набрасывался на пищу, рыча и кусаясь, чем приводил в неописуемый ужас служителя, который тут же убегал. После еды кот носился по клетке.

Большой Ловкач Фей был доволен этим проявлением дикости. Следующая схватка должна была произойти на нелегальной, но все же знаменитой арене в переоборудованной конюшне на северной окраине Маленькой Скалы. «Спорт» стравления животных и птиц — бойцовых петухов, диких и домашних животных и зверей, сталкивающихся в смертельной схватке, — был незаконным, но властям давали взятки, чтобы они не чинили препятствий. Молва о схватке кота с собакой передавалась из уст в уста. Во всем Арканзасе остались лишь немногие игроки, не знавшие малейших подробностей битвы. Поговаривали, что полосатый дикий кот будет выставлен против громадной охотничьей собаки, знаменитой своими победами и убийствами кошек на арене.

В вечер схватки Большой Ловкач Фей поставил больше 1000 долларов — и каждый цент на собаку. Пёс не только фунтов на пятьдесят превышал вес кота, пёс был рождён для убийства.

Под неприятным мерцанием ламп кот был вытолкнут из клетки на арену, и дверь упала за ним. Он молчаливо припал возле неё, пристально глядя на дверцу в противоположном полукруге ограды, её как раз поднимали подручные.

Как только грандиозная голова собаки, стремящейся рвануться в сражение, подтолкнула чуть приподнятую дверцу клетки, дверь застопорилась и придержала пса. Устрашённый размерами противника, кот громко взвизгнул. Подручные тянули дверь, чтобы выровнять её. Им удалось чуть-чуть приподнять дверь, но дальше она двигаться не хотела. Чтобы пролезть под дверь, псу пришлось лечь на бок. Свирепо рыча, он упёрся передними лапами в дверцу и таким образом освобождался из-под неё, чтобы тотчас наброситься на кота. Кот будто дожидался последнего момента и бросился бежать с невероятной быстротой по кругу вдоль сетки, пёс гнался за ним по пятам, и тут кот проскользнул в приоткрытую дверь клетки, из которой только что с трудом вылезла собака.

Пёс головой протаранил дверцу; сорвав цепи, скрипя и гремя, маленькая клетка перевернулась. Пока клетка ещё стояла на ребре, кот выскочил из неё. Две двери вели из окружённой бетонными стенами арены, и через одну из них юркнул кот, в то время как испуганные подручные и зрители кинулись врассыпную. Паника разразилась на арене. Пёс, освободившись от ошейника-клетки, бросился вслед за котом. Он прокладывал себе путь среди целого леса ног.

В этот момент кот мчался уже через стоянку машин. Хотя страх все ещё не оставлял зверя, чувство освобождения пело в нем. Он быстро проскользнул под тремя машинами, проскочил в узкую щель в высокой ограде. Далеко позади себя он ещё мог слышать гул и улюлюканье арены, но не обращал на это внимания. Его ловкость должна навести проклятого пса на ложный след.

Он бежал теперь по полю, часто меняя направление, путь пересекал овраг, наполненный водой, глубиной примерно в рост кота. Он прыгнул туда и проплыл по течению несколько сотен ярдов, прежде чем выбраться на берег и продолжить бег. Ещё дважды, молниеносно принимая решение, кот прыгал в воду, плыл вверх по течению на северо-восток, запрыгивал на упавшее дерево, совершал с него двадцатифутовые прыжки, потом снова вскакивал на дерево и снова спрыгивал вниз, и так несколько раз. И только тогда он пустился рысью к густой тени большого леса. Добравшись до него, он остановился и прислушался.

Лай ещё был слышен, но далеко-далеко. Кот прыгнул на перекладину железной ограды и пробежал по ней футов двести, потом перепрыгнул на ствол молодого деревца в шести футах от ограды. Он карабкался к верхушке до тех пор, пока деревце не отклонилось от ограды, и тогда далеко спрыгнул и побежал в лес, уже не делая больше никаких попыток запутать следы.