Дэвид Эттенборо - Жизнь на Земле. Естественная история

С самого раннего этапа освоения открытых равнин они начинают превращаться в прямоходящих, о чем свидетельствует форма их бедренных костей. Тенденция к вертикальной постановке туловища намечалась уже среди приматов, которые обитали на деревьях и использовали передние конечности, чтобы срывать листья и плоды. Многие из них были способны, спускаясь на землю, некоторое время стоять на задних конечностях. Однако для жизни на равнинах, бесспорно, крайне полезна постоянная вертикальная поза. Обезьянолюди были небольшими, беззащитными и медлительными по сравнению с хищниками саванн, а потому им особенно требовалось заблаговременно увидеть приближающегося врага. Вот почему способность встать прямо и оглядеться оказывалась для них жизненно важной в буквальном смысле слова. Большое значение имела она и для охоты. Все хищники на открытых равнинах — львы, гиеновые собаки, гиены— значительную часть необходимой информации получают с помощью чутья, а потому держат носы близко к земле. Но для обезьянолюдей, как и для их предков на деревьях, важнейшее значение имели глаза. Высоко поднимая голову и вглядываясь в даль, можно было узнать гораздо больше, чем обнюхивая клочок пыльной травы. Мартышки гусары, обитающие в степных областях, придерживаются именно такой тактики и при малейшей тревоге становятся на задние лапы.

Вертикальное положение туловища, разумеется, не способствовало развитию быстроты, скорее оно сделало обезьянолюдей еще более медлительными. Тренированный спортсмен — вероятно, самый быстрый двуногий бегун среди приматов — с трудом поддерживает скорость около 25 км/ч на относительно коротких дистанциях, тогда как удирающие на всех четырех конечностях небольшие обезьяны способны бежать вдвое быстрее. Однако двуногость давала одно важнее имущество. Обезьянолюди унаследовали от предков руки с мощной и точной хваткой, отвечавшие условиям жизни на деревьях. Выпрямившись, они использовать руки так, что вполне компенсировали отсутствие клыков и когтей. Когда на них нападали, они могли защищаться, швыряя камни и размахивая палками. Им не удалось бы разорвать тушу зубами на манер львов, но они кромсали ее острым камнем, зажав его в руке. Они даже могли взять камень и оббить его о другой, чтобы получить режущий край. Камни, сознательно расколотые с такой целью, имеют грани, совершенно непохожие на грани камней, расколотых морозом или оббитых речным течением. Их легко опознать, и вместе с костями обезьянолюдей было найдено много таких камней. Животное научилось изготовлять орудия. Вот так обезьянолюди отвоевали себе постоянное место в сообществе животных на открытых равнинах.

Такое положение сохранялось очень долго — возможно, добрых три миллиона лет. Медленно, из поколения в поколение тела одной линии обезьянолюдей все больше приспосабливались к жизни в саванне. Ступни сделались удобнее для бега, утратили способность хватать, и стопа приобрела небольшой свод. Кости ног изменились, бедренный сустав сдвинулся к центру таза, чтобы уравновесить вертикальное туловище, а сам таз стал шире и приобрел форму чаши, что дало место для прикрепления сильных мышц, соединяющих его с позвоночником и служащих для того, чтобы поддерживать живот в новом положении. Позвоночник получил некоторый изгиб, который обеспечивал лучшее равновесие верхней части туловища. И самое главное — изменился череп. Челюсть уменьшилась, а лоб стал выше. Мозг первых обезьянолюдей имел тот же объем, что и мозг гориллы,— около 500 куб. см. Теперь он стал вдвое больше. И рост этого нашего предка достиг полутора метров. Ученые дали ему название, отражающее его новое телосложение и рост,— Homo erectus, что значит «человек прямоходящий».

Орудия он изготовлял много искуснее своих предшественников. Некоторым из оббитых им камней тщательно придавалась нужная форма: заостренный конец, режущие края по обеим сторонам, причем размер камня подбирался точно по руке. Свидетельства одной из успешных его охот удалось найти в Олоргасаилии, на юго-западе Кении. На небольшом участке там были обнаружены остатки разбитых и расчлененных скелетов вымерших крупных павианов. Судя по всему, жертвами охотников стали по меньшей мере 50 взрослых обезьян и с десяток детенышей. Их кости перемешаны с сотнями оббитых и несколькими тысячами необработанных камней. Причем ближайшее место, где можно было найти такие камни, расположено в 30 км оттуда. Напрашивается несколько выводов. Форма оббитых камней неопровержимо указывает, что охотником был человек прямоходящий. Поскольку похожих камней в окрестностях нет, значит, охоты планировались заранее и охотники запасались оружием задолго до того, как отыскивали добычу. Павианы, даже современные более мелкие виды,— опасные противники с мощными челюстями и грозными клыками. В наши дни человек, у которого нет при себе ружья, несомненно, предпочтет уклониться от встречи с ними. Число убитых животных в Олоргасаилии показывает, что подобные охоты были коллективными и требовали большой сноровки. Несомненно, к этому времени человек прямоходящий превратился в могучего охотника.