Дэвид Эттенборо - Жизнь на Земле. Естественная история

На юге Франции и в Испании найдены многочисленные места его обитания. В известняковых долинах центральной Франции — например, в бассейне реки Дордонь — ив предгорьях Пиренеев обрывы изобилуют пещерами, и чуть ли не в каждой из них обнаруживаются следы пребывания древних людей. Найденные там предметы рассказали нам о них очень много. Так, они использовали костяные иглы и сухожилия, чтобы сшивать одежду из шкур. Они били рыбу зубчатыми острогами, тщательно вырезанными из кости, а на дичь в лесах охотились с копьями, у которых были кремневые наконечники. Закопченные камни показывают, что они умели пользоваться огнем и, конечно, всячески его оберегали, потому что зимой он дарил им столь необходимое тепло и давал возможность поджаривать мясо, слишком жесткое для их мелких зубов.

Зубы у них стали даже мельче, чем у их предков, зато череп увеличился и сравнялся по величине с нашим. Судя по слепкам, снятым с их черепов изнутри, те части мозга, которые контролируют устную речь, были уже полностью развиты, и есть все основания полагать, что эти люди говорили хорошо и на сложном языке Короче говоря, скелет человека, обитавшего во французских пещерах 35 тысяч лет назад, принципиально ничем от нашего не отличался. И антропологи дали этим людям то же название, каким (несколько нескромно) они обозначают всех современных людей: Homo sapiens, человек разумный.

Различие между жизнью одетого в шкуры охотника, который с копьем на плече выходил из пещеры, чтобы поохотиться на мамонта, и элегантно одетым дельцом, который по скоростному шоссе едет из пригорода к себе в контору где-нибудь в Нью-Йорке, Лондоне или Токио, чтобы «посоветоваться» с компьютером, объясняется не тем, что на протяжении разделяющих их тысячелетий произошли какие-то дальнейшие физические изменения тела или мозга, но совершенно новым эволюционным фактором.

Люди всегда старались выделить какие-то особые свои таланты, которые отличали бы их от животных. Одно время мы считали себя единственными существами, способными изготовлять орудия и пользоваться ими. Теперь мы знаем, что это не так: то же самое можно сказать о шимпанзе да и о галапагосских вьюрках, которые отламывают и очищают длинные колючки, чтобы, точно булавками, извлекать личинок из древесной коры. Даже наша сложная устная речь несколько утрачивает ореол исключительности по мере того, как мы все больше узнаем о средствах общения, которыми пользуются шимпанзе и дельфины. Однако мы — действительно единственные существа, создающие рисованные и скульптурные изображения предметов, и именно этот талант привел к сдвигам, которые в конечном счете преобразили жизнь человечества.

О первом расцвете этого таланта повествуют древние пещеры Европы. Люди смело проникали в их черные туннели, освещая себе дорогу еле мерцавшими огоньками каменных светильников с растопленным животным жиром. И там в отдаленных проходах и залах, добираться до которых приходилось часами и нередко ползком, они покрывали стены всевозможными изображениями. В качестве красок использовали красную, коричневую и желтую охру, а для черного цвета — древесный уголь и марганцевую руду. Кисточками служили палочки с расщепленными на волокна концами или просто пальцы, а иногда краска выдувалась на нужное место — возможно, прямо изо рта. Порой рисунок выцарапывался с помощью кремневого орудия, а кроме того, найдены фигурки, вырезанные из кости и вылепленные из глины. Изображались почти исключительно животные, на которых охотились древние люди: мамонты, олени, лошади, дикие быки, бизоны и носороги. Часто новый рисунок накладывался на прежний. Пейзаж отсутствует полностью, а человеческие фигуры крайне редки. В одной-двух пещерах люди оставили особенно загадочный памятник своего пребываний там: прижав ладонь с растопыренными пальцами к стене, они дули на нее краской, так что на камне запечатлевался ее абрис. Среди изображений животных попадаются абстрактные узоры— параллельные линии, квадраты, решетки и ряды точек, кривые линии, которые, по мнению некоторых исследователей, символизируют женское начало, и шевроны, возможно обозначающие стрелы. Эти рисунки не так эффектны, как фигуры животных, но они знаменуют будущее.

Даже теперь мы не знаем, что побуждало этих людей рисовать. Может быть, рисунки входили в культовый обряд: если шевроны, окружающие большого быка, символизируют стрелы, то назначением их было обеспечивать успех на охоте; если вздутые бока коровы подразумевают беременность, их, вероятно, рисовали в процессе ритуалов, которые должны были увеличивать плодовитость диких стад. А может быть, все было гораздо проще и люди брались за кисти и краски потому лишь, что им нравилось рисовать и искусство давало им радость само по себе. Не исключено, что будет ошибкой искать одно всеохватывающее объяснение. Считается, что самые древние рисунки появились 30 тысяч лет назад, а наиболее поздние — около 10 тысяч. Промежуток между этими двумя временными точками примерно в шесть раз превышает протяженность всей известной истории нашей цивилизации, а потому объяснять создание всех этих рисунков какой-то единой причиной можно не более, чем утверждать, будто музыка, гремящая в современном ресторане, несет ту же функцию, что и средневековые духовные песнопения. Тем не менее адресовались ли они богам, или подросткам, проходящим инициацию, или ценителям живописи среди соплеменников, все они несомненно служили средством общения. И это свое свойство они сохраняют по сей день. Хотя точное их назначение нам неизвестно, мы глубоко ощущаем ту проникновенность, ту эстетическую чуткость, с какой неведомые художники сумели запечатлеть своеобразие и неповторимость силуэта мамонта, тревожно поднятых голов оленьего стада или грузной громады бизона.