Тур Трункатов - Приключения Гука

В водорослях и между камнями тут и там вились маленькие зеленушки, вспыхивая серебром в солнечном луче. Справа раздалось шуршание и похрустывание – скорей туда. Еще не успели осесть песчинки, и на дне хорошо виден контур крупной камбалы. Только контур, самой рыбины нет: зарылась в песок. Гук проносится, почти задевая дно брюхом, – никакого толку. Тогда он разворачивается и, встав почти вертикально, начинает сыпать барабанную дробь: «Трррр-рррррррр-ррр!» Песок внезапно ожил, и, нелепо размахивая плавниками, из него появилась камбала. Ей явно не понравилась барабанная дробь. Гук бросился к ней, но камбала успела удрать куда-то.

Гук радостно закружился на месте, пронёсся между двух больших камней и разогнал при этом всех сонных рыб-собачек, которые висели на их уступах, и зеленушек. Одна из них залетела к нему в рот. Гук подержал её немного и отпустил. Та кинулась было наутёк, но Гук тут же поймал её, перевернул и снова отпустил. Зеленушка вновь кинулась к своему камню, Гук резко рванулся вперёд, догнал малыша, подцепил носом и, перекувырнув несколько раз, умчался.

Перед ним вырос прозрачный купол медузы-аурелии со слабо извивающимися бахромчатыми ротовыми отростками. За ней ещё одна, наконец медузы замелькали со всех сторон. Вот было интересно – проноситься, лавируя между этими слизистыми куполами! Только вода стала мутной и появился какой-то неприятный привкус.

Гук круто развернулся, выскочил на поверхность и поплыл от берега в сторону открытого моря. Наконец-то вода стала чище и медузы остались позади. Но не все. Вот еще одна, да какая необычная! Массивный матовый колокол оторочен синей каймой, из-под которой свисают пышные кружевные оборки приротовых придатков. Дельфин подплыл к ней совсем вплотную, и тут одно из щупалец задело его по шее. Тут же Гук отскочил как ужаленный: кожа горела и чесалась. Ах так, запомним тебя, медуза-корнерот!

Было тихо, и Гук отважился снова подплыть к самому берегу, который в этом месте без пляжа обрывался в воду. Хорошо, что рядом не было никого, а то бы ему здорово влетело за такую проделку. Он медленно плыл вдоль нагромождения скал, которые уступами сбегали в густую синеву глубины. На одном из них показалось что-то шевелящееся. Гук подплыл ближе и скосил один глаз. Две массивные клешни оранжево-жёлтого цвета заканчивались чёрными пальцами, они тянулись навстречу Гуку из тёмно-лилового панциря, сплошь покрытого узором из желтоватых колец и пятен. Клешни угрожающе шевелились и издавали разные щелчки. Ни с чем похожим Гук ещё не встречался, и это было интересно.

Гук приблизился почти вплотную к этой каменной полке. Что-то подсказывало ему, что хватать каменного краба за щёлкающие клешни не стоит. Гук пустил короткую россыпь сигналов. Краб попятился и вдруг провалился в не замеченную Гуком расщелину-на поверхности осталась лишь щёлкающая клешня.

Гук с сожалением развернулся и поплыл дальше, постепенно поднимаясь к поверхности.

Вдохнув воздуха, он пулей бросился обратно; краб сидел на прежнем месте, щёлкал чёрными пальцами, как будто его и не прогоняли в щель. Гук снова пустил в него короткую россыпь сигналов: «Трр-р-рррр-р-р!» – и краб снова оказался в своем убежище. «Вот забавно», – подумал Гук.

Гук снова вынырнул на поверхность и уже было собирался продолжить игру – нырнуть вертикально вниз, чтобы отрезать крабу пути к отступлению, – как вдруг услышал призывный сигнал Зит. Надо было подчиняться и плыть не мешкая, это Гук уже усвоил. И всё же он не удержался от искушения – ещё раз нырнул, загнал краба в его щель и с победным видом кинулся чёрной стрелой на далекий призыв.

Голос Зит звучал призывно и встревожено: она явно взволновалась столь длительным отсутствием Гука.

– Плыву, плыву! – пропищал ей в ответ Гук.

Дальнейшее было делом нескольких минут. Ему навстречу летела голубая даль. Она то синела, когда он опускался в глубину, то начинала светлеть ближе к поверхности, потом на него надвигался качающийся и сверкающий купол поверхности. Гук подлетал к нему и с разгона врезался в это сверканье и с новым запасом воздуха продолжал свой стремительный полёт к маме.

Зит, не теряя времени, плыла ему навстречу. Ей показалось, что Гук слишком близок к опасному берегу, а это может кончиться очень печально для дельфина. Она уже утолила голод, встретив по пути стаю крупных ставрид, и сейчас без сожаления рассталась с ними.

Гук сначала отчетливо видел близкое дно, потом оно стало таять в синеве, и вот он словно замер в водной толще, казалось, что он парит в ней, оставаясь на одном и том же месте. Но он всем своим существом чувствовал, что его тело стремительно раздвигало воду, хвостовой плавник ощущал её упругую ленивую тяжесть и отбрасывал потоки воды вверх-вниз. Когда он выныривал, скорость чувствовалась особенно. Сначала воду разрывал его лоб, и он ощущал им странную лёгкость воздуха – это длилось совсем недолго, меньше полвзмаха хвоста, но этого было вполне достаточно, чтобы выдохнуть и вдохнуть. Воздух вселял новые силы, и почему-то хотелось повыделывать какие-нибудь выкрутасы. Но сейчас ему было не до шалостей – голос Зит звучал тревожно, и Гуку совсем не хотелось её огорчать.