Омар Хайям - Рубаи Рубайят

Родник живительный сокрыт в бутоне губ твоих,

Чужая чаша пусть вовек не тронет губ твоих…

Кувшин, что след от них хранит, я осушу до дна.

Вино все может заменить… Все, кроме губ твоих!

О кравчий! Цветы, что в долине пестрели,

От знойных лучей за неделю сгорели.

Пить будем, тюльпаны весенние рвать,

Пока не осыпались и не истлели.

Страсть к неверной сразила меня как чума.

Не по мне моя милая сходит с ума!

Кто же нас, мое сердце, от страсти излечит,

Если лекарша наша страдает сама.

Тужить о чем? Не все ли мне равно,

Прожить в нужде ли, в холе мне дано.

Наполню чашу! Ведь любому вздоху,

Быть может, стать последним суждено.

Раскаянья обеты забыли мы теперь

И наглухо закрыли для доброй славы дверь.

Мы вне себя; за это ты нас не осуждай:

Вином любви мы пьяны, не лоз вином, поверь!

О мудрец! Если бог тебе дал напрокат

Музыкантшу, вино, ручеек и закат -

Не выращивай в сердце безумных желаний.

Если все это есть - ты безмерно богат!

Покуда рок не принялся за нас,

Нальем вина и выпьем в добрый час!

Неумолимо кружит звездный купол,

Глядишь, воды - и той глотнуть не даст.

Словно ветер в степи, словно в речке вода,

День прошел - и назад не придет никогда.

Будем жить, о подруга моя, настоящим!

Сожалеть о минувшем - не стоит труда.

Мы только куклы, вертит нами рок, -

Не сомневайся в правде этих строк.

Нам даст покувыркаться и запрячет

В ларец небытия, лишь выйдет срок.

Почему стремиться к раю здесь должны мы непременно?

Мой эдем - вино и кравчий, все иное в мире - тленно.

Там, в раю, - вино и кравчий, здесь дано - вино и кравчий,

Так пускай вино и кравчий в двух мирах царят бессменно.

Жизнь в разлуке с лозою хмельною - ничто,

Жизнь в разлуке с певучей струною - ничто.

Сколько я ни вникаю в дела под луною,

Наслаждение - все, остальное - ничто!

Что жизни караван! Он прочь уходит.

Нам счастья удержать невмочь - уходит.

О нас ты не печалься, виночерпий,

Скорей наполни чашу - ночь уходит.

Коль есть красавица, вино и чанга звон

И берег над ручьем ветвями осенен,

Не надо лучшего, пусть мир зовется адом.

И если есть эдем, поверь, не лучше он!

Рай здесь нашел, за чашею вина,

Средь роз, близ милой от любви сгорая.

Что слушать толки нам про ад и рай!

Кто видел ад? Вернулся кто из рая?

Пришел я в этот мир по принужденью,

Встречал недоуменьем каждый день я,

А ныне изгнан, так и не поняв

Исчезновенья смысл и цель рожденья.

Жизнь мгновенная, ветром гонима, прошла,

Мимо, мимо, как облако дыма, прошла.

Пусть я горя хлебнул, не хлебнув наслажденья, -

Жалко жизни, которая мимо прошла.

Так как разум у нас в невысокой цене,

Так как только дурак безмятежен вполне -

Утоплю-ка остаток рассудка в вине:

Может статься, судьба улыбнется и мне!

Дураки мудрецом почитают меня.

Видит бог: я не тот, кем считают меня.

О себе и о мире я знаю не больше

Тех глупцов, что усердно читают меня.

Чья плоть, скажи, кувшин, тобою стала?

Певца влюбленного, как я, бывало?

А глиняная ручка, знать, была

Рукой, что шею милой обвивала?

Слышал я: под ударами гончара

Глина тайны свои выдавать начала:

"Не топчи меня! - глина ему говорила. -

Я сама человеком была лишь вчера".

Мне чаша чистого вина всегда желанна,

И стоны нежных флейт я б слушал неустанно.

Когда гончар мой прах преобразит в кувшин,

Пускай наполненным он будет постоянно.