Джой Адамсон - Пятнистый сфинкс. Пиппа бросает вызов (с иллюстрациями)

За четыре следующих дня я не видела, чтобы гепарды спаривались, хотя, возможно, они уже успевали наиграться рано утром, пока мы их искали. Но они все время обращались друг с другом очень нежно, непрестанно ласкались и даже в самую жару отдыхали рядом, крепко прижимаясь друг к другу и облизывая один другому языки. Братья часто «отмечали» деревья, иногда это было одно и то же дерево, но одновременно к одному дереву они не подходили. Сомба никогда не занималась таким «мечением территории», хотя часто испражнялась на пеньках или термитниках, если они попадались поблизости.

Все эти дни гепарды не уходили дальше чем на милю от терминалии, хотя нам не раз приходилось часами разыскивать их. Два дня подряд все трое с огромным интересом наблюдали за маленьким стадом газелей Гранта, но поймать добычу им удалось только на третий день — судя по их туго набитым животам. И, хотя они об этом и не догадывались, на этот раз они самостоятельно добыли себе рождественское угощение.

Это был пятый Новый год с тех пор, как я основала свой лагерь, чтобы жить с Пиппой и ее детьми в заповеднике Меру, и, как ни печально, это рождество было для нас последним в этих местах. Словно для того, чтобы возместить нам потерю Пиппы, вся окружающая местность превратилась в фантастическую новогоднюю декорацию. Ранним утром ветви кустарников клонились под тяжестью росы, и каждая капелька горела всеми цветами радуги, а кружева паутины сверкали на солнце, как переливающиеся новогодние украшения, развешанные на каждой веточке. И это длилось до тех пор, пока горячее солнце не превратило сверкающее чудо в пар.

Примерно в пять часов гепарды пошли к сухому руслу и затеяли чудесную игру: Тайни с победоносным видом пронес, как знамя, лист пальмы дум; разумеется, остальные бросились за ним и устроили кучу малу. В конце концов они совсем позабыли про лист; потом все принялись прыгать взад-вперед через русло. Эти скачки всполошили всех местных лягушек, и те с плеском посыпались в воду, как монетки, которые бросают, загадывая желание. Гепардам это очень понравилось: они уселись на берегу и до самой темноты наблюдали за лягушками. Но тут нам пора было ехать домой.

На следующее утро, когда мы приехали, гепарды уже вышли на охоту. Я следила за ними издали, чтобы не помешать, и, насколько мне было видно, они тщательно обследовали каждый кустик и прислушивались к малейшему звуку. Но нигде не было никакой живности, только сонный буйвол лениво поднялся с земли и — на мое счастье — потрусил в другую сторону. Немного спустя я увидела, что братья забрались на термитник, но в ту же минуту спрыгнули вниз и что было сил помчались прочь. Тут я заметила стаю павианов — их головы высовывались из травы на порядочном расстоянии от термитника. Хотя наши гепарды стали уже почти совсем взрослыми, они до сих пор трепетали перед павианами, потому что те умели карабкаться на гладкие стволы пальм дум, а гепардам это никогда не удавалось.

Немного позже мы увидели Тайни высоко на дереве акации — он высматривал добычу. Гепарды явно проголодались, а поблизости я не заметила никакой дичи, не считая жирафа, так что я решила дать им козу. Дикие гепарды обычно убивают добычу через день, и я учитывала это «расписание», когда приходилось кормить оставшихся без добычи гепардов. Потом я смотрела, как гепарды поедают козу, и меня рассмешило то, что Тайни и Сомба препирались из-за кусочка мяса в полном неведении, что Биг-Бой тем временем съел подчистую все остальное мясо. Поглощенный борьбой с Сомбой, Тайни вдруг издал какой-то новый резкий вопль, который, казалось, отпугнул Сомбу; потом он успокоился и принялся за еду. Через несколько секунд оба они мирно жевали один и тот же кусок мяса, почти соприкасаясь носами. Подобрав все мясо до последнего волоконца, гепарды ушли к сухому руслу и исчезли в зарослях — больше мы их в этот день не видели.

На другое утро, 29 декабря, мы подошли к ним, когда они не спуская глаз смотрели на антилопу геренук. Сомба, прижимаясь к земле, стала подползать к антилопе, но подняла двух буйволов, и они, конечно, испортили ей всю охоту. Тогда гепарды медленно побрели к руслу, и тут на Тайни напало такое возбуждение, что он чуть ли не набросился на Биг-Боя. Тем временем подошли буйволы — подняв мощные головы, они принюхивались к нашему запаху, оставаясь в какой-нибудь сотне ярдов от нас. Но их присутствие не помешало Тайни упорно преследовать Биг-Боя, пока они не скатились в воду, подняв целую тучу брызг. Я не выдержала и громко расхохоталась, но тут же пожалела об этом: никогда я не видела двух более озадаченных гепардов — стоило посмотреть, как они отряхивались и понуро брели обратно к берегу! Разумеется, эта процедура охладила пыл Тайни. Чтобы дать гепардам время опомниться и вновь обрести чувство собственного достоинства, я ушла в машину и стала писать письма, а они легли отдохнуть и переждать жару под кустик невдалеке от меня.