Джой Адамсон - Пятнистый сфинкс. Пиппа бросает вызов (с иллюстрациями)

Около пяти часов Тайни снова забеспокоился, и теперь я успела заснять на пленку, как братья вскакивают друг на друга. Оба они совершенно меня не замечали, хотя все это происходило прямо у моих ног, а Сомба тем временем сидела рядом со мной и смотрела на них с невозмутимым спокойствием.

Как только братья успокоились, Биг-Бой пошел прочь. Жара еще не спала, но он уходил с таким решительным видом, что Тайни и Сомбе волей-неволей пришлось идти следом — не оставаться же в одиночестве.

Несмотря на то что только вчера они получили от меня козу, они явно проголодались и отправились на охоту. Биг-Бой был, конечно, предводителем, но всю черную работу он предоставил Сомбе: она карабкалась на каждое дерево, с которого можно было увидеть добычу, и вообще следила за окружающим гораздо внимательнее, чем братья. Обычно Тайни активно участвовал в охоте, но на этот раз ему было слишком жарко и он просто-напросто отлынивал.

Так мы шли примерно час, и тут гепарды, пыхтя и отдуваясь, бросились на землю в тени развесистого куста на расстоянии нескольких ярдов друг от друга, а я села совсем близко к Тайни. Вот он поднялся среди волнующейся травы, словно врезанный в яркую синеву неба, сгущенную сиянием вечернего солнца, — трудно было вообразить себе что-либо прекраснее! Но для меня это было нечто большее, чем великолепное дикое животное среди величественной африканской равнины.

Мне показалось, что мы перенеслись в те далекие времена, когда человека и зверя еще соединял дружеский союз, когда они доверяли друг другу. Как мне хотелось прижать к себе Тайни — и чтобы этот миг длился бесконечно… Но я знала, что через несколько дней все это волшебство должно быть разрушено и мне нужно заранее подготовить Тайни к той жизни, в которой он не должен доверять другим людям — тогда он не попадет в беду. И теперь я старалась растянуть эти драгоценные минуты, с болью думая о том, что скоро, слишком скоро они превратятся всего лишь в дорогое воспоминание.

К счастью, гепарды, которым не дано было узнать эту боль, снова продолжили охоту. Они зашли на территорию боран гораздо дальше, чем когда-либо раньше, и наконец обнаружили нескольких зебр, с которыми был жеребенок. Биг-Бой и Сомба мигом взобрались на дерево, а Тайни вскарабкался на раздвоенный сук, и все они стали следить за зебрами.

Но они слишком долго составляли план охоты, так что в конце концов решили ее отменить и устроились отдыхать под деревом. Я почувствовала облегчение — жеребенок все же был слишком крупным для гепардов.

Я смотрела на них. Они были невероятно хороши в мягком сиянии заходящего солнца. Стало быстро смеркаться, и нам пришлось поспешить домой.

Рано утром мы приехали к терминалии, и я тут же увидела в бинокль двух львов — они шли вдоль сухого русла в ту сторону, где мы вчера оставили гепардов. И хотя я боялась, что гепарды сбежали, услышав львиное рычание, мы все же шаг за шагом прочесали всю местность, где видели их в последний раз, но совершенно безрезультатно.

На другой день мы восемь часов кряду под палящим солнцем бродили по равнине, похожей на гепардовый рай — она была вся испещрена следами дукеров, — но снова не нашли никаких признаков присутствия гепардов.

На следующий день мы с рассвета до заката обследовали новую территорию, включая полосу растительности, которая вела к реке Бисанади. Там заросли превратились в такую чащобу, что Локалю то и дело приходилось взбираться на деревья, чтобы определить, где мы находимся. Проходил самый последний день, когда мне еще разрешалось встречаться с гепардами, и я готова была на все, чтобы только отыскать их. Конечно, рассудок подсказывал мне, что это даже к лучшему, что они ушли от нас в азарте охоты, а не надеялись до последней минуты, что я их накормлю. Но все равно мне было бы очень тяжело уезжать отсюда, так и не повидав своих малышей в последний раз.

Однако я по крайней мере имела право утешать себя тем, что дети Пиппы теперь смогут жить совершенно свободной жизнью среди дикой природы, что я оставляю их в прекрасном состоянии и они вполне подготовлены к любым неожиданностям. Стоит ли говорить, что по собственной воле я не рассталась бы с ними хотя бы до тех пор, пока не узнала, понесла ли Сомба (ей было сейчас семнадцать месяцев) и будут ли братья кормить ее во время беременности и потом, когда у нее будут маленькие; мне хотелось узнать, когда эта тройка распадется и как они сумеют поделить охотничьи угодья — какие новые территории им придется освоить, чтобы не сталкиваться со старшими детьми Пиппы, и что произойдет, если они повстречаются.