Джон Нейхардт - Говорит Черный Лось

Друг мой, ты хочешь, чтобы я поведал тебе историю своей жизни. Я готов сделать это. Но будь это только история моей жизни, думаю, я не стал бы ее рассказывать. Ибо что такое человек, чтобы ставить высоко годы своих зим, даже если зим этих накопилось столько, что они согнули его под толщей тяжких снегов? Так много людей уже прожили и еще проживут свою жизнь, и в конце концов прорастут травой на холмах.

Мое слово будет о самой сути жизни, которая священна, и о ней славно рассказывать. Это слово — о двуногих существах, которые живут в единстве с четвероногими, пернатыми и миром растущей зелени. Ведь все они — дети одной матери и одного отца.

Вот почему мой рассказ — не о прославленном охотнике, великом воине или путешественнике, хотя за свою жизнь я немало поохотился, сражался за свой народ, будучи юношей и мужем, странствовал далеко, повидал дивные страны и необычных людей. Однако то же проделали многие другие, и гораздо лучше, чем я. Об этих вещах, конечно, я буду вспоминать, и временами покажется даже, что именно им посвящен мой рассказ — ведь я глубоко пережил все это, испытав радость и горе. И все же сейчас, взирая на всю прошедшую жизнь словно с вершины одинокого холма, я понимаю — она была историей могучего видения [1] Видение — по представлениям многих племен американских индейцев, откровение, полученное во сне, во время молитв, имело решающее значение в жизни. По нему определялось дальнейшее поведение человека, предсказывалась судьба племени. Для юношей, достигших совершеннолетия, считалось обязательным приобрести собственное видение. Они отправлялись подальше от лагеря, и в уединении постились и молились несколько дней подряд, стараясь вызвать видение. Главной частью видения был дух-покровитель в образе какого-нибудь животного, птицы, иногда предмета или мистического человека. Это видение и дух-покровитель становились талисманом индейца, охранявшим его в дни мира и войны. , однажды посланного человеку, слишком слабому, чтобы воплотить его в жизнь. Она была историей священного древа [2] Священное древо — в космологии индейцев оглала, как и у многих других первобытных народов, мир представлялся в виде плоского круга, который символически обозначается обручем; в центре его находилось Священное древо, отмечавшее центр мира. Оно символизировало акт творения, плодородия, процветание народа (если оно зеленело) и наоборот, упадок (если оно засыхало). Разорванный священный круг символизировал упадок мира. , которое должно было расцвести в сердце народа, подняв ветви с поющими птицами; а ныне иссохло. Она была историей мечты народной, которая погибла в кровавом снегу.

Но я знаю — видение было истинным и могучим, а значит, оно сильно и поныне, ведь оно даровано духом; это люди сами теряют его по слепоте своей.

Я понимаю, что своим рассказом совершаю доброе дело. Но доброе дело человеку не под силу совершить в одиночку. Поэтому прежде всего я обращусь к Великому Духу и сделаю ему подношение. Пусть он поможет мне быть правдивым. Видишь — я набиваю эту священную трубку [3] Трубка — трубка и табак имели у индейцев обрядовое значение. Раскуриванием священной трубки сопровождалось прекращение конфликтов между племенами, предварялись и сопровождались различные обряды, связанные как с военной, так и с мирной жизнедеятельностью. ивовой корой; но прежде чем мы раскурим ее, тебе надо понять, как устроена трубка, и что она означает. Четыре ленты, свисающие с мундштука, обозначают четыре стороны света [4] Четыре — магическое число у индейцев (Ср. Четыре стороны света, четырехкратные обращения к духам, четырехкратные действия и повторы строк в молитвенных песнях). Символика, связанная с каждой из сторон света, имела у степных племен весьма развитый характер. . Черная лента — это запад, где обитают духи грома, посылающие дожди. Белая лента — север, откуда приходит белый очистительный ветер. Красная означает восток, откуда зарождается свет, где живет утренняя звезда, дающая людям мудрость. Желтая лента — юг, откуда приходят лето и животворные силы роста.