Эмилио Сальгари - На Дальнем Западе

Томительно медленно тянулось время в ожидании появления медведя: может быть, гризли задерживался на пути, сбивая орехи на десерт. Время от времени ясно слышно было, как срывались, катились с гулом и падали в пропасть камни, потревоженные пятой Старого Эфраима, иногда слышалось и рычание медведя. Но вот наконец стали слышны и другие звуки: словно огромный испорченный мех вбирает и выпускает с хрипом воздух. Это сопел медведь, уже пробиравшийся в непосредственной близости от убежища.

— Не шевелитесь! — прошептал повелительно янки, предостерегая товарищей движением руки.

В самом деле, уже можно было разглядеть гризли. Медведь шел медленно, лениво, грузно, довольно часто приостанавливался, оборачивался в сторону пропасти. Должно быть, он искал кусты можжевельника, свое лакомое блюдо.

— Кажется, пройдет мимо! — чуть слышно прошептал агент, вздыхая облегченно, когда медведь поравнялся с входом в пещеру, потом продвинулся дальше на несколько шагов.

Но именно в это мгновение гигант Скалистых гор остановился. Судя по его усиливавшемуся рычанию, по его тяжелому сопению и, наконец, по его движениям, он был чем-то обеспокоен и раздражен.

— Проклятье! Он, кажется, почуял нас! — пробормотал, нервно сжимая приклад винтовки, агент.

Простояв с полминуты на одном месте и напряженно нюхая воздух, медведь вдруг ощетинился и грозно зарычал, словно вызывая невидимых врагов на бой, с непостижимой быстротой повернулся и стал двигаться к убежищу людей.

— Мы обнаружены. Готовьтесь стрелять! — предупредил товарищей Джон Мэксим.

Вход в пещеру был почти на два метра выше уровня тропинки, и, когда гризли бросился в атаку, ему пришлось подняться на дыбы. Его огромная голова с разинутой пастью и яростно сверкавшими красноватыми глазами показалась у входа в пещеру. Его зловонное дыхание пахнуло прямо в лицо Джона Максима.

Грянул выстрел — карабин агента послал заряд прямо в пасть чудовища. Толчок был так силен, а нанесенная выстрелом рана так ужасна, что медведь, словно пораженный молнией, грузно упал на тропинку. Благодаря этому ему удалось благополучно избежать трех других пуль, из ружей трапперов и индейца, выстреливших секундою позже агента.

— Отделались? — дрожащим голосом осведомился Гарри, вновь заряжая свое ружье.

— Куда ты торопишься? — ответил Джон Мэксим не без досады. — Что ты, ребенок, что ли? Кто слышал, чтобы когда-нибудь удалось уложить такого гиганта одной пулей? Разумеется, если бы пуля попала ему в мозг, то мы были бы освобождены от него раз и навсегда. Но трудно рассчитывать на это. Скорее всего, разворочены челюсти, выбит десяток зубов, раздроблено нђбо, но гризли выдерживает и не такие раны. Пожалуй, он теперь еще опаснее для нас, ибо нет животного более мстительного, чем раненый медведь!

— Но куда же он девался? — вытянул шею индеец. — Кажется, убежал!

— Не советую выглядывать! — отозвался Джон Мэксим. — Не такое это животное, чтобы, съев пулю, покинуть место сражения.

В это мгновение вновь раздался яростный рев медведя. Но животное, наученное первой неудачной попыткой напасть на неожиданных врагов, не показывалось. По всей вероятности, как пояснил Джон Мэксим своим товарищам, гризли притаился в каком-нибудь углу, поджидая, когда люди покинут свое убежище, чтобы напасть на них при более удобных для него условиях.

Поглядывая в сторону зиявшей чуть ли не у самых ног пропасти, агент пробормотал раздраженно:

— Этот проклятый каньон действует мне на нервы. Кажется, так и тянет в бездну! Боюсь, кому-нибудь из нас придется полететь туда, вниз…

Прошло еще несколько минут. Иногда, когда люди слишком громко разговаривали или шевелились, медведь отзывался откуда-то яростным рычанием, но все же не показывался на сцене.

Нетерпеливый Гарри заволновался.

— Черт бы побрал этого лохматого дьявола! — сказал он. — Что ж, не сидеть же нам тут из-за медведя до второго пришествия? Меня начинает мучить голод.

— Я тоже голоден, Гарри! — отозвался агент хладнокровно. — Но что же делать. Самое лучшее, стяни потуже пояс — вот и все, что мы можем сделать в настоящем положении.

— Говорят, — вмешался Джордж, — мясо гризли удивительно вкусная штука!

— А медведи говорят, — отозвался агент, — что мясо человека, особенно молодых и глупых трапперов, самое вкусное в мире. Лучше даже мяса молодых бычков бизона!

Трапперы сконфуженно смолкли. Потом Гарри заговорил, но уже не таким уверенным тоном: