Анатолий Дубровный - И пушек гром

– Быстро же вы с ними разобрались, – это произнёс невысокий юноша, в одежде похожей на ту, что была на людях с оружием. Произнёс на одном из языков, на котором разговаривают люди с Ишвимолинокори, языке великого вождя-шамана, недавно покинувшего своё племя и ушедшего живым в леса счастливой охоты. Этот юноша зашёл в трюм сам, с ним никого не было. Зашёл и бесстрашно подошёл к туземцам, словно ничего не опасался, те настороженно смотрели на этого смельчака, ведь он же видел, что сделали с теми белыми, что были прикованы к цепи? А юноша, улыбнувшись, сказал:

– Мы идём в устье Ишвимолинокори, там вы будете отпущены на берег. Вот вам ключи от ваших кандалов, надеюсь, разберетесь, как их открыть. На палубу не выходите, будете только мешать. А сейчас помогите мне закрыть этот люк, если волнение поднимется, то заливать будет.

Этот белый без страха прошёл к люку и с помощью трёх сильных туземцев закрыл его, цепь по-прежнему уходила наружу сквозь специальное отверстие. Юноша повернулся и уже собрался выйти из трюма, но тут в дальнем углу раздался крик. Среди будущих рабов были женщины, причём три из них – беременны, одна уже успела родить и теперь прижимала ребёнка к себе, а второй, видно, пришёл срок. Таиса подскочила к ней и перерубила её кандалы появившимся когтем, затем освободила и остальных двух, повернувшись к замершим туземцам (те, что были ближе, видели, что и как сделал этот белый незнакомец, теперь стояли соляными столбами), гневно спросила:

– Почему сразу не сказали?!

Мужчины с ужасом смотрели на Таису, вернее на её когти, а она, наклонившись к роженице, приняла ребенка и когтем перерезала пуповину. После чего бережно передала закричавшего ребёнка матери.

– Идём, будете в каюте, там наверху, так вам будет удобнее, да и детям там будет лучше, – сказала Таиса этим трём женщинам. Затем повернулась к тем мужчинам, что стояли рядом, перерубила кандалы и им, после чего скомандовала: – И вы тоже идёте со мной, принесёте остальным еду, а то, я смотрю, вас почти не кормили. Мужчины низко поклонились и молча пошли за Таисой.

«Дельфин» пришёл в форт Лэмис через три дня. У властей вопросов к Таисе не возникло, предъявленные доказательства были более чем убедительны. Правда, висящих на цепях в трюме работорговцев не было никакой возможности допросить, старый знакомый Таисы – Волиантэн удручённо покачал головой:

– Ай-я-яй, как же это вы так? Не уследили?

– Да где уж усмотреть за всеми, – сокрушённо развела руками Таиса, – наверное, этих нехороших людей, а разве могут быть хорошими те, кто занимается работорговлей, совесть замучила, вот они и удавились.

– Сами? – недоверчиво спросил Волиантэн, глядя на висящий в метре от настила трюма экипаж пиратского судна. – Чтоб так повеситься, нужна посторонняя помощь.

– Сами, – подтвердила Таиса и, глядя в глаза чиновнику, заверила того: – Вот так взяли и удавились. Я, конечно, провёл самое строго расследование. Туземцы в один голос утверждают, что эти недостойные называться честными моряками так быстро давились, что удержать их не было никакой возможности. Хотя я мог что-то неправильно понять, ведь вы же знаете – языком туземцев я владею в недостаточной мере. Впрочем, вы можете сами их допросить, ну, не этих которые висят, туземцев.

– Я уже это сделал, – кивнул колониальный чиновник, – они утверждают то же самое, а о том, что вы могли сговориться с туземцами, я даже мысли не допускаю!

Таиса поклонилась, показывая, как она ценит доверие такого уважаемого человека, а тот продолжил:

– Вы знаете, как назвала своего мальчика одна из туземок, которых вы определили в капитанскую каюту захваченного корабля?

Таиса изобразила живейшую заинтересованность. Поговорить с этим женщинами она так и не смогла – времени не было. А Волиантэн, улыбаясь, рассказал:

– Дельфин! Именно по-альбионски, в честь вашего корабля. А девочку, родившуюся позже, её мать назвала в честь вас Талиасом!

Таиса развела руками, показывая, что она совершенно к тому не причастна, и если местные жители называют своих дочерей мужскими именами, то это только от невежества. А Волиантэн снова удивил Таису:

– Знаете, как эти туземцы называют вас? Мутобонго-халабонго!

– Сверкающий в ночи? – переспросила Таиса, изучивший язык аборигенов чиновник поправил:

– Смотрящий из тьмы огненным взглядом!

– М-да, – хмыкнула Таиса, – явное понижение в статусе, если вы помните, прошлый раз меня называли – драконом, изрыгающим огонь. А теперь только пусть и огненным взглядом, но только подсматривающим в темноте.