Сергей Орлов - Байки бывалого моряка

Так вот, в этой тройке все доверяли друг другу, и сильно о покупках на судне не распространялись, поэтому и допускались некоторые, скажем так, таможенные вольности. А именно, Константиныч и Девятов всегда покупали 6, а то и 8 упаковок мохера на двоих, то есть на лицо, было злостное на¬рушение таможенных правил. Семеныч же, как старший группы, не выказывал особого беспокойства поведением подчиненных, а лишь безразлично говорил;

–Вы, главное, к приходу успейте-

И эта фраза, даже сказанная в присутствии посторонних, была понятна только им троим и не вызывала никаких подозрений у окружающих.

И сейчас они втроем довольные и усталые возвращались на судно из славного города Антверпена. Шли они неспешно, обвешанные пакетами, удовлетворенные покупками и настроенные на дальнюю дорогу. А дорога, действительно, была дальняя – этак километров шесть. Конечно, можно было воспользоваться и автобусом, но как однажды сказал Константиныч, что два мотка мохера он никогда не променяет на десять минут на автобусе. И это была не жадность, а простой здравый смысл, ведь если твоя суточная валютная зарплата еле покрывает две поездки на автобусе, но позволяет купить, например, японский складной зонтик (конечно у «маклака» и, конечно, с маленьким, но очень незаметным дефектом) для любимой жены или подруги, то, несомненно, советский человек выберет последнее, то есть зонтик. Семеныч, посмеиваясь, рассказывал, как в магазине он стал свидетелем разговора моряка с махновского (Ждановского) Пароходства и маклака грузина Гиви, хотя может он был и не Гиви, а какой-нибудь Анзор или Автандил, но все его звали Гиви. Моряк покупал у него летнюю куртку, ярко красную с черным орлом на спине. Они долго торговались, наконец, Гиви сдался и отдал ее на двадцать франков дешевле (около трех долларов). И вот пока он укладывал куртку в пакет, бормоча под нос, что хохол и еврея обманет, не то, что честного грузина, тот и спросил безразлично, (поскольку о таких вещах настоящий советский человек должен спрашивать незаинтересованно)

–Гиви, а сколько стоит девочка в окне?

Дело в том, что рядом со скоплением маклачных магазинов находился и район «Красных фонарей» и уже с одиннадцати часов утра множество витрин открывали миру на всеобщее обозрение полураздетых красавиц. Гиви, не прекращая работы, кивнул на полку с французскими стегаными покрывалами, которые начинали входить в моду в Союзе, но по моряцким меркам считались еще достаточно дорогим товаром. -Покрывал видышь. Купы лучше два штук – дэшевле будет – достаточно правдоподобно изобразил Семеныч. Посмеялись, перекурили на автобусной остановке и пошли дальше.

Михаил Константинович вошел в каюту и сложил пакеты с покупками на диван. Затем снял верхнюю одежду, переоделся по-домашнему и вывалил содержимое пакетов на койку. Кроме махера было куплено пара зонтиков автоматов – последний писк моды, пара кофточек жене и дочке, джинсы и футболка зятю, отрез кримплена на платье для жены и себе кожаная куртка из лоскутков. Вобщем достойные подарки для всей семьи. Ну а мохер пойдет на улучшение материального состояния. Дочка с зятем хотели жить отдельно и на данный момент вся семья старалась заработать на однокомнатную квартиру, чтобы потом поменять однокомнатную и трехкомнатную на две девушки. Все работали, дело двигалось, и Константиныч полагал, что на следующий год можно будет всерьез заняться этим вопросом.

Вахтенный моторист, Коля Рюмин, с криком:

– Константиныч, третий зовет … срочно! – без стука буквально ворвался в каюту. Константиныч с неудовольствием посмотрел на Рюмина, потом на купленные вещи, разваленные на койке.

– Стучать то учили? – с легким раздражением спросил он.

Но Коля, не обратив внимания на тон и то, что ему здесь не рады, продолжил скороговоркой:

– Топливная труба у Динамки лопнула, надо переходник точить-

Да, в принципе, Константиныч уже и сам понял, что случилось, что-то серьезное – третий механик просто так не позовет. А тем временем, Коля рассматривал покупки. Его, конечно, абсолютно не интересовали махер и кримплен, а вот джинсы и зонтики – автоматы ему страшно понравились и, пока Константиныч переодевался, Коля выяснил, где и почем это приобреталось.

Ровно через десять дней теплоход «Пертоминск» вошел в устье Северной Двины и через сорок минут встал на якорь напротив Чижовки – места встречи судов, прибывающих в Архангельск, и представителей Советской Таможни.