Владимир Фил - Путь к Океану

Заластали нас, привезли в отдел и стали шить наркоту, что тогда было в городе N обычным делом. Вдобавок при обыске у меня изъяли самодельный нож с фиксатором («холодное оружие», млядь, я им пиво открывал). Вытрясли пыль из карманов и вместе с ножом отправили на экспертизу. Нож, как «холодное», ну никак не канал, по всем параметрам, а траву мы на улице сроду не курили, особенно, когда работали. Хуже было то, что у нас нашли ученические билеты, мы по ним в валютник проходили. «Откуда столько денег у студентов, и почему убегали от нас?» — «Перевод от мамы получил», — не растерялся я. «Где квитанция?» — «На кер мне лишний хлам в карманах, кто же знал, что к вам попадём» — «Умный, смотрю?» — «Правильно смотришь», — не удержался я. Мент встал, писданул копытом по почкам, я аж со стула навернулся. «Писдишь, анашой вы барыжили!» — «Докажи сначала!»

Потом, ну прямо, как в кино — злой следак и добрый. Злой по печени молотит, тут входит добрый: «Ну зачем ты так, Василий, уимись, выйди, пожалуйста». И начинает грузить: «Молодой человек, ведь можно по-доброму всё решить, вы нам, мы вам». «Ага, думаю, жди добра от мусора». А тот продолжает: «Вы сливаете информацию, кто в училище балуется травкой, кто распространяет, и мирно уходите». Я дурака врубаю со слезами: «Да какая на кер трава, я сюда с Поволжья учиться приехал, ну, водку с пивом пью иногда, к наркоте и краем не касался и никто меня в такие дела не посвящает» — «Проверим» — «Слушай, командир, оставь себе бабло, только в училище не сообщайте, за нами же нет ничего» — «После экспертизы поговорим». Но деньги не вернул. Взял подписку о не выезде и выпроводил вон.

На лавке у отдела ждал Ричи, изрядно потрёпанный: «Уроды генетические, козлы легавые» — прохожие здорово пополнили свой лексикон, ха-ха, или вообще за иносранцев приняли. С ним работали по тому же сценарию с небольшими изменениями в эпизодах. «Успокойся, брат, кер что их грёбаная экспертиза покажет!» — «Лишь бы в бурсу телегу не накатили. Ты капусту предлагал, Декс?» — «Конечно, всё лавэ слил — виза дороже» — «Всё, сворачиваем дела наглухо, до лучших времён» — «Вот и я о том же». Пришлось ждать троллейбус.

Подчистив все хвосты, сказали братве, что ложимся на грунт, и всю ночь пробухали со шлюхами. Домой пришёл утром с трёхлитровой банкой томатного сока, сижу во дворе, похмеляюсь, глядь — газик ментовской подъезжает. «Гражданин такой-то? Проедемте с нами!» — «Куда ещё?» — «На опознание. Тебя с пёрышком вчера повязали, а неподалёку в подъезде девку подрезали. Есть свидетель». Втиснули на заднее сиденье между тёткой-лейтёхой не меньше центнера весом и сержантом таких же габаритов. «А кто свидетель-то хоть?» — «Да бабулька-пенсионерка любопытная на шум дверь открыла и видела убегавшего высокого мужчину». Час от часу не легче, у этих бабок все высокие мужчины на одно лицо. «Она хоть здравая, вы же все протоколы нарушаете, меня одного везёте, без понятых?» — «Да не ссы ты, шустрая бабка ещё, в своём уме, ноги только еле ходят». Поднимаемся на этаж: «Ой, что ты, сынок, не он — тот чёрный был и постарше. Нет, не он точно». У меня чуть ноги не отнялись. «Подвезти, что ли, болезный?» — жалятся менты. «Нет уж, как-нибудь сам.»

Ловлю тачку, еду за Блэком, берём пива и в сауну, к чёрту всё!

Стали думать, что делать дальше. И надумали: мастер для группы, по идее, как отец родной должен быть — все насущные вопросы решать, как учебные, так и бытовые. Сева изначально таким себя и обозначил. Заявил, чтобы при малейших рамсах, особенно с ментами, в первую очередь к нему бежали, мол у него всё на мази. Вот мы и решили, выпарив в сауне остатки алкоголя, на всякий случай заручиться его поддержкой, мало ли…

Пришли, обрисовали ситуёвину. «Что, довыёживались, охламоны?!» — «Да нет на нас ничего, но маляву за привод могут накатать. Выручи, пожалуйста» — «Просто так дело не заводят, тут я вам не помощник, тем более в том районе подвязок нет, — лепит гнилые отмазки Сева, — выкручивайтесь, как хотите», а самого чуть ли не трясёт от страха, чем ему это может аукнуться. «Да не ссыкуй ты так, мы ментам уже забашляли, просто подстраховаться хотим», — ядовито шипит Ричи. «Нет, ребята, я ничем», — Сева аж позеленел. «Тогда считай, этого базара не было» — «Ладно, ладно».

«Вот козёл, проститутка дешёвая, а какого героя из себя корчил, млядь», — ругается Блэк. Что ж, остаётся надеяться на удачу, подкреплённую изъятыми у нас тремя сотнями рублей. Дней через десять нам вручили официальные бумажки о закрытии дела в связи с отрицательной экспертизой, то есть нож под «холодное» не прокатил, анаши не обнаружено. Подписку о не выезде сняли. «Что стоите, писдуйте отсюда, свободны», — буркнул мент. «Малява в бурсу покатит?» — «Да не дрейфь, всё нормально, валите накер». И мы попёрлись готовиться к экзаменам… в ближайшую пивную, ах-ха-ха! Но ведь наепал, козёл. Малява пришла, но слишком поздно, когда мы были с паспортами на кармане перед отправкой в Шереметьево. Севу чуть не отмудохали, когда он за нами приехал, чтобы отвезти к помполиту. «Да вы что, ребят, я и сам ему сказал, что вы в море уже». Э-э-эх, он к тому же и пидором оказался, как потом выяснилось, но об этом впадло рассказывать.