Владимир Яцков - Шербурские зонтики для «Адмирала Сенявина»

Сима вернулся в каюту и позвал дока.

– Тронулись, а то опять будем тянуться перед помпой, что опаздываем.

На крейсере существовал негласный регламент, что офицеры прибывали в кают-компанию по старшинству и младшие по званию были обязаны ждать старших, а не наоборот – порядок традиционный для Русского флота. Эту традицию требовал неукоснительно соблюдать как раз Вольский, морской офицер в пятом поколении, дед которого участвовал в Цусимском сражении.

Как раз, когда они подходили к кают-компании, по судовой трансляции прозвучало: «Команде обедать»! Правда, капитан II ранга Стеблов уже сидел за длинным обеденным столом и что-то сосредоточенно писал в своем талмуде – синей с клеенчатым переплетом тетради, в которой он обычно готовил приказы по кораблю. На этот раз сбор офицеров, которые не были на вахте и в увольнении на берег, прошел как никогда быстро. Быстрым шагом вошел командир корабля, но сразу садиться, как обычно, не стал.

– Товарищи офицеры! Завтра предстоит главный день нашего дружественного визита во Францию, очень напряженный и насыщенный. Мне только что наши французские коллеги передали план праздничных мероприятий. Нам оказана большая честь стоять в смотре кораблей сразу за авианосцем «Клемансо», за нами американский крейсер «Тикандерога» и английский фрегат «Белкап», ну и так далее. Торжественный смотр открывается обходом на катере командующего французским флотом, возможно, повторяю: возможно, прибудет президент Франции – это еще точно не решено, потому что он возвращается из зарубежного визита и прилетит в Париж поздно вечером. Но уже точно известно: к нам прибывает французская культурная делегация во главе с певицей Мирей Матье, можно сказать символом культуры Франции и восходящей французской звездой певцом Джо Дассеном. Завтра в 14.00, повторяю, в 14.00 должен состояться праздничный обед с гостями. Посему капитану II ранга Стеблову вместе с командирами боевых частей подготовить приказ по кораблю по завтрашнему регламенту и подать мне его на подпись не позднее 16.00, – закончил Вольский и, махнув рукой вестовым, застывшим у входа в кают-компанию, сел.

«Да, подтерли мы сопатки американцам», – подумал Сима. Офицеры негромко обсуждали сообщение командира корабля, обед уже и не казался праздничным, есть не хотелось: не каждый день можно видеть знаменитую французскую певицу, которая и в Москву-то приезжает раз в пять лет.

– И чего это французы нас так выделяют? – спросил капитан-лейтенант Штанько замполита. – Алексей Петрович, вопрос-то политический.

Штанько вмазал перед обедом 100 граммов выменянного на свой костюм спирта, но для его комплекции в 110 килограммов это было практически незаметно. Капитан II ранга Стеблов неторопливо отставил тарелку и вытер рот белоснежным платком. Он, конечно, знал, об этом можно было догадаться по тону, с которым задавался вопрос, что капитан-лейтенант Штанько «вмазал», и что «вмазывает» он регулярно, но что можно сделать с капитан-лейтенантом БЧ-5, который, как у Высоцкого, никогда уже, разве что при увольнении в запас по достижению выслуги, не получит каптри, зато паротурбинную установку крейсера знает, как свои пять пальцев. Он вспомнил, как в Индийском океане крейсер попал в жесточайший, почти 12-бальный шторм и температура в котельном отделении достигала 50-55 градусов, пришлось делать двухчасовые вахты и все равно человек пять матросов получили тепловые удары. Один Штанько почти сутки, пока бушевала стихия, не вылезал наверх.

– А потому, Валерий Петрович, что французская внешняя политическая военная доктрина предусматривает так называемую «оборону по всем азимутам». Для них, что мы, что американцы – все равно.

– Ну все же, наверное, не совсем так, – вмешался командир корабля. – Мы для них поближе и поопаснее, поэтому с нами надо быть подружелюбнее.

– Вообще-то предыстория этого дружелюбия очень занятна, – продолжил Вольский, – несколько лет тому назад наш генеральный секретарь пригласил французского президента посмотреть запуск стратегической ракеты, которую на Западе называют «Сатана» – они привыкли себя накручивать даже в названиях чужого оружия. И когда потрясенный зрелищем старта французский президент спросил: «И эта ракета полетит на Париж?» – Брежнев ему дипломатично ответил: «Не эта, но такая же».

– То-то они в своих фильмах теперь только с инопланетянами воюют, – вспомнил командир БЧ-2 каптри Куницын. – Помните фильм, где «Клемансо» и «Фош» защищаются от какого-то инопланетного корабля». «Очень познавательный фильм для морского офицера», – ответил Вольский, вставая из-за стола. За ним потянулись остальные офицеры.