Евгений Скворцов - Мои авианосцы

Во время заводских ходовых испытаний в октябре 1949 года случилось трагическое происшествие. При возвращении увольняемых с берега на внешний рейд Таллинна, где стоял на якоре крейсер, баркас перевернуло штормовой волной. Более пятидесяти моряков погибло, не удалось спасти ни одного. Хотя это произошло в отсутствие командира, его признали виновным, отстранили от должности и отдали под суд за преступно халатное отношение к исполнению своих служебных обязанностей. Военный трибунал приговорил его к пяти годам лишения свободы. Впоследствии по личному ходатайству военно-морского министра Н. Г. Кузнецова летом 1952 года Н. И. Мещерский был досрочно освобожден.

Умер в июне 1953 года.

Вторым командиром после Мещерского был капитан 1 ранга Г. С. Абашвили. Он успешно

провел государственные испытания, которые длились до мая 1950 года. За создание легкого крейсера проекта «68-К», как заместитель председателя приемной комиссии, был удостоен Сталинской премии 1-й степени и ушел на повышение по службе.

Третьему командиру, капитану 1 ранга Подруцкому, как и первому, не посчастливилось, он

попал под суд за столкновение крейсера с эскадренным миноносцем.

Вот так, то вверх, то вниз, качалась «командирская стрелка» самого крупного и сверхотлично оснащенного по тем временам артиллерийского корабля.

У Гавриила Алексеевича Громова (сужу по впечатлениям своей лейтенантской юности) поначалу не было уверенности в том, что его «стрелка» поползет вверх. Нам тогда казалось, что он вздрагивал при каждом докладе с вахты о предпосылках к происшествиям и резких изменениях погоды, которых, в отличие от Черноморского флота, откуда он пришел, было

более чем достаточно. Но по мере более близкого знакомства с экипажем и, прежде всего, с офицерским составом: солидными «бычками» (командирами боевых частей), зрелыми комдивами (командирами дивизионов), бесшабашными «группенфюрерами» (командирами групп, башен, батарей) – он все более заражался оптимизмом и верой в славное будущее своего корабля. Так оно и вышло. Крейсер под его командованием стал гордостью флота, с честью пронес имя героя гражданской войны, всенародно любимого Василия Ивановича Чапаева, в течение, короткой для такого класса корабля боевой жизни.

Безусловно, были и другие, не менее именитые корабли на флоте, с не менее знаменитыми

экипажами и традициями. Но я с такой любовью вспоминаю «свой» первый корабль, «свой» первфй экипаж, который дал мне путевку в настоящую морскую жизнь!

Хочу подчеркнуть, что, независимо от исторического периода развития флота, в становлении молодых офицеров, главным условием всегда будет выступать строгая уставная атмосфера, в которой органически сочетаются высокая требовательность к каждому члену экипажа и персональная забота о нем. В этом я убежден.

Офицеры с благодарностью вспоминают службу в экипажах, где уставы, в первую очередь

Корабельный устав, были и есть в почёте. Там мудрость морской службы постигается намного

быстрее и менее болезненно. Неукоснительный и жесткий распорядок дня, хорошо составленный и безупречно выполняемый суточный план боевой подготовки ставят всех, и прежде всего молодых офицеров, в железные рамки, отступление от которых даже в мелочах – почти чрезвычайное событие. Для недавнего курсанта это может быть непривычным и тяжелым. Зато вырабатывается привычка к порядку, прочно усваиваются обязанности – необходимый фундамент для всей последующей службы. Четкость во всем: в распорядке дня, в подаваемых командах, в их исполнении.

Помню, на крейсере «Чапаев» ошибка в команде, объявленной с вахты, вызывала немедленную

реакцию и командования, и экипажа. Даже такое мелкое разночтение, как” команде чай пить” ,

вместо” команде пить чай”, всем резало слух. Такая мелочь помогала правильно понимать

значение устава, каждая буква которого проверена трехсотлетней историей Российского флота.

Обстановка была такой, что нерадивость, нарушения устава, недобросовестное отношение к

несению вахты вызывали единодушное порицание. И мы опасались его, нам было стыдно. А если офицеру стыдно перед командованием и сослуживцами за личные упущения в службе, за

недостаточный порядок в подразделении, за низкие показатели в учебной стрельбе или

несвоевременную сдачу зачетов, – значит, он на верном пути. Значит, и коллектив корабля сильный, здоровый, помогает командиру в становлении новичка.