Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Кашалот у берегов Патагонии

Накануне дня весеннего (в Южном Полушарии — осеннего) равноденствия 21 марта судно оказалось на широте Фолклендских островов и вступило в «воющие пятидесятые». Короткое лето закончилось точно по астрономическому календарю, и буквально в одночасье погода резко ухудшилась: снова похолодало (до 43,5 °F или 6 °C) и шквалистый ветер окреп до штормового. Танцы прекратились.

Через двое суток, 23 марта, «Баунти» оказалась перед входом в узкий восемнадцатимильный пролив Ле Мер, что разделяет крайнюю восточную оконечность Терра дель Фуэго (Огненной Земли) и остров Штатов (сегодняшнее название — Илья де лос Эстадос).

Судя по записям в судовом журнале, в тот день Блай распорядился зарезать одну из овец и приготовить ее для всего экипажа. Во всеуслышание капитан «Баунти» объявил, что эта, по его выражению, «приятная еда» призвана укрепить силы и поднять боевой дух команды перед решающим броском на юг, к Мысу Горн.

А вот что по этому поводу пишет Джеймс Моррисон, как всегда очень внимательный к вопросам корабельного питания: «Одна из овец умерла тем утром. Лейтенант Блай приказал подать ее взамен дневной порции свинины и гороха…». По словам помощника боцмана, несчастное животное весило не более пятидесяти фунтов, и мясо ее, видимо, оказалось совершенно несъедобным — большая часть «приятной еды» была выброшена матросами за борт. Запасливая команда вынуждена была довольствоваться кусками вяленой акулы, пойманной ранее («кожа да кости», замечает автор).

Впрочем, Моррисон пишет, что настроение матросов заметно улучшилось, когда по их просьбе им стали выдавать положенную порцию рома, отныне не разбавленного водой.

На какое-то время туман рассеялся, и взорам изумленной команды предстала суровая и величественная панорама заснеженных холмов Терра дель Фуэго — по одну сторону пролива, и зловещие обрывистые скалы острова Штатов — по другую. До легендарного Мыса Горн (а, следовательно, и до вожделенного Тихого Океана) оставалось не более ста миль. В хорошую погоду и при попутном ветре это расстояние судно могло преодолеть всего за сутки.

Но тогда, в конце марта, ветер был встречным. Прошла целая неделя лавирования и маневров, прежде чем сильный зюйд-вест внезапно сменился на могучий норд-ост. 31 марта он подхватил «Баунти» как щепку и быстро понес в открытый пролив Дрейка. Не успел экипаж опомниться, как буквально за несколько часов судно проскочило меридиан Мыса Горн и — вошло в Тихий Океан. Команда ликовала.

Однако, как выяснится уже на следующий день, не тут-то было. Северо-восточный ветер так же резко и непредсказуемо сменился на противоположный, и посреди антарктического океана перед носом «Баунти» выросла стена из огромных волн и снежного урагана. Такова была «первоапрельская шутка» Великого Тихого.

Мыс Горн — крайняя южная оконечность одноименного чилийского островка и архипелага Огненная Земля в целом — строго говоря, самой южной точкой южноамериканского континента не является [21] Небольшая группа островов Диего Рамирес, также принадлежащая Чили, расположена в проливе Дрейка еще южнее, в шестидесяти милях от Мыса Горн. Геологически именно эти скалы являются крайне южной оконечностью южноамериканского континентального шельфа. . Но на протяжении вот уже почти четырехсот лет этот высокий скалистый утес символизирует «край земли». Именно здесь Атлантический Океан встречается с Тихим, и от этих «объятий» содрогаются скалы. Здесь дуют самые сильные морские ветры и свирепствуют самые страшные шторма. Высота волн может достигать 30 метров, а скорость ветра — до 100 км/ч. Здесь всегда пронизывающе холодно и убийственно сыро. Это место считается одним из самых опасных на Земле. Тут на дне покоятся останки сотен судов и тысяч моряков, погубленных негостеприимными водами — это, пожалуй, самое большое на планете кладбище затонувших кораблей.

Обогнуть Мыс Горн — и по сей день мечта любого моряка. Это все равно, что успешно сдать нелегкий экзамен на мужество и профессионализм. В течение последних столетий так называемые «кейпхорнеры» (или, по-русски, «мысгорновцы» — те, которым удалось одолеть это место) считаются матросской элитой, настоящими морскими волками. Всякий, прошедший из одного океана в другой через Мыс Горн, имеет право носить золотую серьгу в ухе и соответствующую татуировку на плече, а в портовом кабаке — класть ноги на стол.