Ирен Тримбл: Пираты Карибского моря: Проклятие "Черной жемчужины" [ЛП, полная версия сценария]

– Про меня? – удивленно переспросил юноша.

Краснея, губернатор поспешил закончить этот разговор:

– Элизабет, пристойно ли говорить это?

Но девушка лишь отмахнулась:

– Про день нашей встречи. Помните?

– Как я мог забыть, мисс Суонн?

– Уилл, сколько Вас просить звать меня просто Элизабет?

– Еще раз точно, мисс Суонн. Как всегда.

Разговор принял оборот, который вовсе не понравился губернатору.

– Вот. Видишь? Хоть юноша соблюдает рамки приличия. Что ж. Позвольте, нам пора идти. – Губернатор взял у Уилла шпагу и торопливо выпроводил Элизабет за дверь. – Прошу.

Девушка, обиженно стрельнув глазами на Уилла, добавила ледяным тоном:

– Всего доброго, мистер Тернер, – бросила она напоследок.

Элизабет подобрала пышные юбки и забралась в ожидающую у подъезда карету. За ней последовал и ее отец. Уилл стоял на крыльце и смотрел вслед удаляющемуся экипажу, пока тот не выехал за ворота.

– Удачи! – прошептал им вслед юноша. – Элизабет…

А в карете тем временем шли наставления отца:

– Веди себя достойно в компании командора Норрингтона, – вторил Губернатор. – Лишь благодаря ему в Порт-Ройал пришла цивилизация.

Карета подпрыгивала на кочках разбитой дороги, грязь и лужи мешали плавности ее движения.

По пути в Форт-Чарлз Элизабет видела королевский парусник "Неустрашимый", стоявший на якоре в залитой солнцем гавани. Кораблю охранял жителей Порт-Ройала от воров и пиратов. И, словно одного присутствия "Неустрашимого" было мало для того, чтобы держать преступников в страхе, на виселице, построенной у самого берега, болтались скелеты четверых пиратов. Пятая петля пустовала, а на веревке красовалась табличка: «ПИРАТЫ, ВЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНЫ!»

Джек стоял в задумчивости, держась рукой о ванты (канатные растяжки между матчами и бортом парусного судна, служащие для придания мачтам устойчивого вертикального положения) своего небольшого кораблика. Даже лодки, можно сказать…

Он усмехнулся, представив, что бы ему сказала команда, если бы увидела его сейчас на этой жалкой посудине. Хотя свою прежнюю команду он хотел видеть меньше всего на свете. Ведь эти жалкие никчемные создания предали его: отвезли на необитаемый остров и бросили там одного умирать. Хорошо хоть остров оказался не таким уж и необитаемым…

Он посмотрел на горизонт и с радостью отметил, что вдали виднелась тонкая, едва различимая полоска суши. Значит не все потеряно и компас еще работает. Самое главное сейчас – это достигнуть берега.

Если бы кто-нибудь сказал Джеку пару месяцев тому назад, что он будет так жаждать встречи с твердой землей, он бы рассмеялся безумцу в лицо и швырнул за борт, где тому было самое место.

Лодка опасно накренилась, грозясь скинуть мужчину прямо в открытое море. Торопливо спрыгнув вниз, Джек схватил ведро и начал вычерпывать воду со дна. Треклятая лодка оказалась пробитой, и из трещины с завидным упорством бил фонтанчик соленой морской воды.

Он больше суток не спал, перебарывая сон ромом, который уже был на исходе. Ему казалось, что стоит только на минуту сомкнуть уставшие веки, как из мрачной глубины поднимется громадное щупальце и утащит его к себе. Туда, где он будет погребен под чудовищной толщей воды, застывшими глазами смотрящий на отблески солнечных лучей где-то далеко на поверхности.

Джек заработал с удвоенной силой, выплескивая за борт воду. Дул ветер, заставляющий скользить кораблик так быстро, будто тот летел.

Так прошло несколько часов, и полоска суши стала настолько близкой, что казалось, стоит протянуть руку, и вот уже стоишь на песке, а море ласкает ступни.

Когда до берега оставалось около мили, Джеку в нос ударил запах разлагающей плоти. Ветер переменился и теперь дул ему прямо в лицо. Он поморщился, стараясь дышать ртом. Мужчине казалось, что он должен был уже привыкнуть к этому запаху, но это, наверное, все-таки невозможно. Есть вещи, которые никогда не станут привычными.

Джек проплывал мимо помоста, выдолбленного в скале. С прочной металлической балки свисали веревки. Виселица была трехместная, и две петли уже затянулись. Тела висели, мирно раскачиваясь на ветру и скрипя полупрогнившими досками помоста, касающегося ног несчастных. Значит, они умерли не здесь. Скорее всего, их повесили на главной площади, а сюда привезли в назидание другим. Без сомнения эти несчастные были пиратами. Кого еще придет в голову подвешивать трупом на балке, заставляя смотреть невидящими глазами на бескрайнюю синюю гладь? Чертова ненависть чертовых людей.