Борис Джурко - Концерт для врача с гитарой

В очередной раз я клюнул так резко, что, потеряв равновесие, едва не свалился за борт, а вскинув голову, увидел Мишку и не поверил глазам: рыбак уснул на рыбалке! Теперь я буду отмщён, не стану выкапывать по утрам червяков, буду просыпаться, когда захочу и есть вместо рыбы тушёнку. Я так размечтался, что вновь задремал, а очнувшись, увидел нависшие над нами свинцовые тучи и крикнул Мишке «проснись!». Но первым проснулся дремавший в камышах ветерок и, ворвавшись под наши рубашки, затрепыхался как рыба в сетях. Можно было выйти на берег и укрыться под елями, но мы не знали, когда закончится дождь, ливший безостановочно четверо суток.

Я работал вёслами так, как не работал на районной спартакиаде медицинских работников, где занял третье место. Однако мы плыли, а тучи летели, и первые капли дождя разбились о наши головы на середине пути. А после ослепительной вспышки небо оглушительно треснуло, и потоки воды обрушились в озеро.

Второй раз за последние дни мы оказались в сплошных потоках воды, до неузнаваемости изменивших пространство и время. И теперь не было оснований полагать, что мы плывём по озеру Самавас. С не меньшей вероятностью можно было утверждать, что наша лодка терпит бедствие в неизвестном водоёме на севере Африки. Единственным ориентиром в пространстве для меня был теперь Мишка, впрочем, так же, как и я для него. Всё же уверенности в том, что мутное пятно над кормой это он у меня не было. Бросив вёсла, я пробрался к пятну и, убедившись, что это всё-таки он, стащил с него часть, как нам поначалу казалось, брезентовой куртки, которая моментально пропиталась водой и хлынувшие по нашим спинам ручьи счастливо воссоединились с лужицей на скамейке.

На этом удивительные события не закончились. Рядом с домом мы повстречали старушку с автовокзала! Она была в том же плаще с капюшоном и роста была небольшого и голосом обладала скрипучим. Для окончательной идентификации старушек не хватало разве что сличения лиц. Но если лицо привокзальной скрывал капюшон, то Аделькино (а это оказалась она) я помнил с раннего детства. Испещрённое сетью морщин, с крючковатым носом и выдающимся подбородком его невозможно было представить улыбающимся. Оно следило за мной со страниц детских книг, принуждая съедать всю порцию каши. Но если бы оно улыбнулось, я проглотил бы три порции.

Не мудрено, что Мишка не смог скрыть благодарной улыбки, услышав, что утром она нас покинет. Чтобы исказить верное о себе впечатление, он поинтересовался, для чего в подсобке сохнет трава, и узнал, что Аделька плохо понимает по-русски. А я не понимал, отчего он не спросит её по-литовски, если «на нём изъяснялся свободно: не хуже, чем на немецком, за который получал твёрдые тройки». Но лишь однажды я слышал, как он спросил у мужчины со спиннингом: «кейп жувис?», что означало «как рыба?». После ожесточённой жестикуляции и выразительного мычания обеих сторон выяснилось, что он тоже был русским.

Между тем Аделька поняла, о чём спрашивал Мишка, и мы узнали, что сохнувшая в кладовке трава может до неузнаваемости изменить нашу жизнь. Причём в лучшую сторону! Поэтому Мишка слушал её, как не слушал ни одну старушку на свете, включая классную руководительницу-математичку, переводившую его в следующий класс после выполнения им какого-то спецзадания. Он слушал и застенчиво улыбался, а его цвета озёрной тины глаза выражали глубокую признательность за предстоящие подношения. Однако после того как их не последовало он был вынужден сообщить, что его друг намерен жениться, и нуждается в траве для карьеры не меньше, чем в корнях аира болотного, укрепляющего силу мужчин.

Аделька объяснила, где можно было добыть корней аира болотного, и даже начертила схему маршрута. А вот время сбора травы и пыльцы для настойки, облегчавшей продвижение по службе, истекло. Заметив исчезновение улыбки у Мишки, Аделька ушла, но тут же вернулась с двумя бутылками, одну из которых с настойкой для карьеры вручила Мишке, а другую мне. В ней была тоже настойка, только для чего, я не понял, но переспрашивать не стал, поскольку в лечении не нуждался.

Перед тем как заснуть Мишка предложил пожертвовать утренней рыбалкой для заготовки корней аира болотного. И я его горячо поддержал. А зря. Потому что, он проснулся ни свет, ни заря и долго гремел посудой под нашим окном, перемыв её как минимум дважды. В таких условиях мог спать только Мишка, но поскольку спать хотел я, то я и выскочил разъярённый из дома, едва не столкнувшись с проходившим к колодцу коренастым мужчиной.