Джеймс Купер - Колония на кратере

Теперь на судне оставалось только одно живое существо, кроме Марка и его приятеля Боба; то была коза, и хотя от нее едва ли можно было ожидать какой-либо пользы, да и кормиться-то ей здесь на острове было положительно нечем, все же Марку казалось бесчеловечным зарезать или заколоть это бедное животное тогда, когда Господь помиловал их всех в минуту смертельной опасности. Поэтому было решено свезти на остров и ее. Прибыв туда, Марк убедился, что все, даже малейшие углубления скалистой почвы острова были наполнены дождевой водой и что сама почва впитывала в себя лишь очень малое количество воды. Воды было так много, что ее хватило бы теперь на то, чтобы наполнить все бочки и бочонки, имевшиеся на судне, что было очень утешительно для них на будущее.

Что же касается их посевов, то дождь нимало не повредил им, и хотя каждая лунка, вмещавшая в себя зерно или семя, вплоть до краев была наполнена водой, тем не менее ни одна из них не была размыта ливнем. Марк опасался, что запоздал с посадкой и засуха, которая вскоре должна наступить, погубит его всходы. На этот раз им досталась изрядная поливка. Принимая во внимание могучее влияние солнца в этих широтах, Марк был уверен, что потребуется лишь немного дней для того, чтобы иметь возможность безошибочно судить о результатах смелой попытки оплодотворения мертвой почвы острова. Осмотрев свои посевы и посадки, Марк и Боб вернулись на «Ранкокус». И в эту ночь оба они спали так сладко и крепко, как не спали уже давно на «Ранкокусе». Два последующих дня были употреблены ими на укрепление их судна на якоре. Старания их наконец увенчались успехом. Теперь «Ранкокус» находился всего на расстоянии ста футов от берега; с помощью досок, надежно укрепленных на козлах, получилось что-то вроде длинного трапа или мостков, благодаря которым в любое время можно было сухим путем сообщаться с островом, не имея надобности прибегать для того каждый раз к шлюпке. Работы эти были ими окончены лишь на вторые сутки после полудня. День этот был суббота, и Марк решил, что впредь они будут чтить, как должно, воскресные дни и посвящать их всецело Господу

Богу. В дни невзгод человек чаще всего вспоминает о Боге и о своих обязанностях по отношению к Нему, а потому нет ничего удивительного в том, что и наши моряки вспомнили о Нем.

Так, в воскресенье, когда Марк расхаживал по своим владениям, мысленно возносясь к Богу или переносясь к воспоминаниям о Бриджит и не покидавшей его все это время мысли о возможности свидания с нею, Боб, вскочив в лодку, отправился на рыбную ловлю на один из соседних утесов, которых тут, на пространстве какой-нибудь полумили, было около двадцати. Некоторые наиболее крупные из этих скалистых островов имели до шести акров площади, большинство же из них не имело, пожалуй, даже и сотни футов площади.

Боб Бэте был страстный любитель рыбной ловли; он готов был проводить за этим занятием целые дни напролет, но с условием иметь при себе достаточный запас табака.

Большой для него утехой в настоящем горе было то обстоятельство, что на «Ранкокусе» имелись громадные запасы табака, оставшегося от погибших товарищей. Марк любил охоту, но здесь ружье было почти совсем не нужно, так как из миллионов птиц, кишевших всюду, не было ни одной, пригодной для стола. Однажды Марк, гуляя по своему острову, мысленно сравнивал себя с известным Робинзоном и другими ему подобными невольными жителями необитаемых стран и островов. Хуже всего было, конечно, то, что на рифе не было растительности или хоть воды для орошения посевов на случай, если бы показались всходы. Правда, теперь почти ежедневно выпадал дождь, но со дня на день дожди могли прекратиться, и тогда моряков ожидала страшная засуха. Риф к тому же был до крайности однообразен и очень невелик. Кроме кратера ничто не нарушало его унылого однообразия. Хорошо еще, пока на судне есть небольшой запас дров, ну а когда он выйдет, чем тогда им развести огонь, хотя бы под плитой? Ведь здесь нигде нет ни сучка, ни кустика!

С другой же стороны, великим счастьем для Марка и для Боба могло считаться то, что судно их осталось цело со всем своим провиантом и запасами. Это снабженное всем необходимым судно могло дать им и жилище, и одежду, и еду, и пресную воду, и топливо в таком количестве, что всего этого им хватило бы на многие годы, при некоторой бережливости и аккуратности. Конечно, не иметь возможности утолить жажду у светлого ключа было до некоторой степени лишением; но удерживавшаяся в углублениях гладкой, точно отполированной скалы и затем сохраняемая в специально для того приспособленных бочонках или цистернах чистая дождевая вода являлась очень сносным напитком для моряков. А в каюте капитана был фильтр