Лев Скрягин - Тайны Морских Катастроф

Подавляющая часть гипотез сводилась к «пиратскому варианту».

Газеты утверждали: «Бригантину захватили пираты, но увидев „Дею Грацию“, обратились в бегство, забрав с собой экипаж „Целесты“. Разные версии этой гипотезы сопровождались пространными историческими выкладками о корсарах, флибустьерах и прочих морских разбойниках...

Писали о вспыхнувшей на борту «Марии Целесты» эпидемии чумы. Ведь в течение целых столетий чума, холера, желтая лихорадка, дизентерия и цинга считались бичом мореплавателей всех стран. Низкий уровень санитарии, отсутствие нормальных условий для хранения воды и пищи на парусниках – все это приводило к вспышкам эпидемий, нередко становилось причиной гибели всей команды корабля.

По мнению «всезнающих» журналистов, чума на «Марии Целесте» началась в матросском кубрике. Капитан Бриггс узнал о болезни и, стремясь уберечь свою дочь, жену, себя и офицеров, запер матросов в кубрике. Но им удалось вырваться из заключения, и они, в свою очередь, закрыли капитана в кормовой надстройке, заколотив даже окна. В отчаянии больные матросы вскрыли носовой трюм и добрались до груза. Пытаясь найти забвение в спирте, истощенные болезнью моряки перепились и уснули. Бриггсу с офицерами удалось выбраться из кают через верхние световые люки. В спешке они спустили единственную шлюпку, которая потом погибла во время шторма. Оставшиеся на бригантине матросы предпочли, чтобы не мучиться, покончить жизнь самоубийством и выбросились за борт.

Другие сторонники этой версии писали, что, напившись, матросы убили капитана и офицеров и, выбросив их тела в море, пытались добраться на шлюпке до одного из Азорских островов. Но шлюпку опрокинул налетевший шквал, и обессилевшие и измученные страшной болезнью моряки погибли.

Как всегда, были и просто нелепые гипотезы. К таким, например, можно отнести предположение, что люди несчастной бригантины погибли в схватке с еще неведомым науке чудовищем морских глубин «гигантским кальмаром», «огромным осьминогом» и даже «морским змием». Авторы этих наивных версий сообщали публике, что пятна на палубе, клинке сабли и поручнях бригантины – не что иное как кровь чудовища, а зарубки на поручнях – явные следы от удара топора, которым Бриггс мужественно рубил исполинские щупальца...

Американские газеты, промышлявшие подобными небылицами, давали даже «подробности» кровавой схватки. Так, первой жертвой неизвестного «агрессора» подводного царства будто бы стала маленькая Софи, игравшая с матерью на палубе. Потом чудовище увлекло в воду всех находившихся на «Целесте» людей, и бригантина, как призрачный «Летучий Голландец», плавала в океане, пока ее не заметили с «Деи Грации»...

Нью-йоркская «Таймс», считая, что читателям уже наскучили подобные штучки, решила покончить с шумихой вокруг бригантины и заявила, что вся эта история объясняется очень просто. Оказывается, капитан «Марии Целесты» был душевнобольным человеком. О тяжелом расстройстве его психики знали только близкие родственники. Оно якобы выражалось в периодических приступах буйного помешательства, и в эти минуты Бриггс, не помня себя, был способен на все. Однажды во время злополучного плавания у капитана начался такой приступ, и он, вооружившись старинной саблей, зарубил всех, кто находился на судне, включая дочь и жену. Когда в его сознании наступило прояснение и он понял, что произошло, он выбросил трупы в океан, замел следы, уничтожил судовые документы, забыв при этом о вахтенном журнале, и пытался уйти на шлюпке. В конце концов Бриггс погиб от жажды, а шлюпка его была залита волнами и затонула...

Английские журналисты, как представители консервативной нации, публиковали более серьезные гипотезы. Некоторые из них были весьма замысловатыми.

Когда газета «Джибралтар Кроникл» поведала читателям о замеченных Рикардо Портунато непонятных надрезах на носу «Марии Целесты», английский морской журнал «Нотикл Мэгазин» так объяснил их появление.

Дочь капитана Бриггса Софи была капризным, непослушным ребенком. Целыми днями она носилась по палубе бригантины, мешая матросам работать. Ребенок угомонился, когда заметил в море дельфинов. С этих пор Софи целые дни стала проводить на носу судна, наблюдая за красивыми прыжками стремительных животных. Тогда Бриггс, видя, как Софи то и дело свешивается через поручни за борт, и опасаясь, как бы она не свалилась в воду, приказал команде соорудить для дочери специальную площадку на носу бригантины. Вот почему плотнику пришлось сделать с каждого борта в носовой части судна пазы.