Александр Дюма: Графиня Де Шарни

– Ах, Питу! – прошептала Катрин; в ее голосе послышались упрек и, вместе с тем, такое страдание, что Пи-ту замер на месте.

– О мадмуазель! – воскликнул он. – А я-то надеялся доставить вам удовольствие!..

– Вы думали, Питу, что мне будет приятно снова увидеть ферму, на которой я выросла, которая принадлежала моим родителям, которая должна была бы принадлежать и мне, а теперь продана и является собственностью чужака, чье имя мне даже не известно.

– Мадмуазель Катрин, еще двадцать шагов; я ни о чем больше вас не прошу!

Через двадцать шагов они повернули за угол и оказались перед главными воротами фермы.

У ворот столпились все прежние наемные работники фермы, пахари, конюхи, скотницы, а впереди всех стоял папаша Клуи.

Все были с цветами.

– А-а, понимаю, – проговорила Катрин. – Пока не приехал новый владелец, вы решили сводить меня сюда в последний раз, чтобы попрощаться с моими бывшими работниками… Спасибо, Питу!

Оставив мужа и сына, она пошла навстречу этим славным людям; они ее окружили и увлекли в самую большую комнату фермы.

Питу поднял маленького Изидора на руки – малыш по-прежнему крепко сжимал бумаги – и пошел вслед за Катрин.

Молодая женщина сидела посреди комнаты, протирая глаза, словно желая поскорее проснуться.

– Богом заклинаю вас, Питу, – срывающимся голосом пролепетала она, затравленно озираясь, – что они говорят?.. Друг мой, я ничего не понимаю из того, что они мне тут наговорили!

– Может быть, бумаги, которые передаст вам наш сын, помогут вам понять, в чем дело, дорогая Катрин! – заметил Питу.

И он подтолкнул Изидора к матери.

Катрин взяла бумаги из рук малыша.

– Читайте, Катрин, – попросил Питу.

Катрин развернула наугад одну из бумаг и прочла:

«Подтверждаю, что замок Бурсон и прилегающие к нему земли были куплены и оплачены мною вчера для Жака-Филиппа Изидора, несовершеннолетнего сына мадмуазель Катрин Бийо, и вышеуказанный замок Бурсон с прилегающими к нему землями переходит в полное его владение.

Подпись: Де Лонпре,

Мэр Виллер-Котре».

– Что это значит, Питу? – изумилась Катрин. – Как вы догадываетесь, я ни слова из всего этого не понимаю!

– Прочтите другую бумагу, – предложил Питу. Катрин развернула другой листок и прочла:

«Подтверждаю, что ферма Писле вместе со службами были куплены и оплачены мною вчера для гражданки Анны-Катрин Бийо и что ферма Писле вместе со службами переходит в полное ее владение.

Подпись: Де Лонпре,

мэр Виллер-Котре».

– Ради Бога, скажите мне, что все это значит, или я сойду с ума! – вскричала Катрин.

– Это значит, – отвечал Питу, – что благодаря тысяче пятистам пятидесяти луидорам, найденным мною третьего дня в старом кресле моей тетушки Анжелики, том самом, которое я разломал на дрова, чтобы вы согрелись, когда вернетесь с кладбища, земли и замок Бурсон не уйдут из семьи Шарни, а ферма и земли Писле будут принадлежать семейству Бийо.

И Питу подробно рассказал Катрин то, о чем мы уже поведали нашим читателям.

– И вы могли сжечь старое кресло, дорогой Питу, когда у вас была тысяча пятьсот пятьдесят луидоров?!

– Катрин! – отвечал Питу, – ведь вы должны были вот-вот вернуться; вам пришлось бы ждать, пока я принесу дрова и затоплю камин, и вы бы совсем замерзли.

Катрин распахнула объятия; Питу подтолкнул к Катрин маленького Изидора.

– И ты тоже, ты тоже, дорогой Питу! – промолвила Катрин.

И Катрин разом прижала к себе сына и мужа.

– О Господи! – пробормотал Питу, задохнувшись от радости и в то же время уронив последнюю слезу о судьбе старой девы. – Как подумаю, что она умерла от голода и холода!.. Бедная тетушка Анжелика!

– Могу поклясться, – С добродушной миной воскликнул толстый извозчик, обращаясь к свеженькой прелестной скотнице и указывая ей на Питу и Катрин, – что этим двоим такая смерть не грозит!

Линия – старинная мера длины, равная 1/12 дюйма или приблизительно 0,25 см.

Мы ведем наш рассказ, будучи уверены или, но крайней мере, надеясь, на то, что наши сегодняшние читатели были и вчерашними нашими читателями и, следовательно, знакомы с нашими героями. Мы думаем, что им стоит напомнить лишь то, что мадмуазель Андре Де Таверне – не кто иная, как графиня де Шарни, сестра Филиппа дочь барона де Таверне-Мезон-Руж. (Прим, автора.)

Простой люд (лат).

Чернь (лат.).

Помещение для обряда крещения