Валерий Замулин - Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 2

В качестве примера можно привести журнал посещения кабинета И.В. Сталина партийными и государственными деятелями в годы войны (далее – Журнал). Этот документ вёлся не систематически и даже, можно сказать, небрежно, в нём не всегда соблюдалась чёткая хронология, посещение Верховного Главнокомандующего рядом полководцев не зафиксировано, хотя в других источниках они отмечены, а их фамилии перепутаны. К сожалению, ряд исследователей используют данные из Журнала без критического анализа и учёта особенностей существовавший в то время системы государственного управления в СССР. Так, например, в нём отмечено, что поздно вечером 11 апреля в кремлёвском кабинете И.В. Сталина собрались В.М. Молотов, Г.К. Жуков, зам. начальника Генштаба генерал-полковник А.И. Антонов [24], К.К. Рокоссовский и начальник инженерных войск РККА генерал-лейтенант М.П. Воробьев. Детали этой встречи неизвестны, но, судя по составу приглашённых, обсуждался план летней кампании. А если учесть, что в Журнале ничего не говорится о присутствии в Кремле поздно вечером 12 апреля Г.К. Жукова, А.М. Василевского и А.И. Антонов, когда было принято предварительное решение о переходе к стратегической обороне, то в нём явно выявляется сразу несколько ошибок. В документе или состав собравшихся 11 апреля перепутан, так как ни Г.К. Жуков, ни К.К. Рокоссовский о нём никогда не упоминали, или допущена ошибка с датой – совещание прошло не 11-го, а 12-го, и при этом вместо А.М. Василевского вписан К.К. Рокоссовский. Хотя последний никогда не упоминал о своём участии в принятии столь крупного исторического решения. В то же время Г.К. Жуков в книге мемуаров достаточно подробно описывает всё, что было связано с этим совещанием. Но при этом здесь же упоминает, что поздно вечером 11 апреля, прибыв с фронта, он встретился с А.М. Василевским, который передал распоряжение И.В. Сталина подготовить им обоим карту обстановки, документацию по ситуации в районе Курского выступа и явиться вместе к нему в Кремль вечером 12 апреля. Это подтверждает и А.М. Василевский. Таким образом, очевидно, что данные, приведенные в Журнале о тех, кто был у И.В. Сталина в эти двое суток, неточны, причём понять это под силу каждому, следует лишь сравнить Журнал с мемуарами двух маршалов.

Тем не менее, например, Б.В. Соколов игнорирует отмеченные выше нестыковки в документе. Опираясь на эту зыбкую основу, он истолковывает отсутствие Н.Ф. Ватутина на совещании 11 апреля (которого, возможно, и не было) как проявление И.В. Сталиным большего доверия к мнению К.К. Рокоссовского, чем командующего Воронежским фронтом [25]. Действительно, ряд очевидцев подмечали подчёркнутое внимание Верховного к Константину Константиновичу, особенно после Сталинграда [26].

Эту версию подтверждает и случай с повторным захватом немцами Житомира в декабре 1943 г., когда к Ватутину он направил Рокоссовского с не совсем внятными полномочиями – или с проверкой как инспектора и сменщика, или на помощь как товарища и соседа [27].

Однако, во-первых, прежде чем высказывать подобные предположения, надо детально разобраться в хронологии событий, иначе они будут выглядеть неубедительно, во-вторых, не следует придавать чрезмерного значения влиянию на стратегические вопросы эмоций И.В. Сталина вообще и в данном случае в частности. Рискну предположить, если действительно К.К. Рокоссовский и был 11 апреля в Кремле, то наверняка по другому, сугубо «своему» вопросу. В этот момент И.В. Сталин был крайне озабочен московским направлением. Подтверждение этому мы находим в воспоминаниях участников тех событий, в том числе и Г.К. Жукова [28]. Поэтому, возможно, он хотел чётко уяснить, как и насколько надёжно будет увязана оборона столицы и вопросы будущей операции под Курском. А Центральному фронту при решении обеих проблем предстояло играть одну из ключевых ролей. В подготовке и принятии предварительных решений стратегического характера, таких, как переход к преднамеренной обороне, по своему статусу никто из командующих фронтами участвовать не мог. Это прерогатива членов Ставки ВГК и ГКО, каковыми ни Н.Ф. Ватутин, ни К.К. Рокоссовский [29]никогда не являлись, а Г.К. Жуков и А.М. Василевский ими были. Если же придерживаться логики Б.В. Соколова, то из того же Журнала видно, что в течение трёх месяцев перед Курской битвой оба командующих фронтами одинаковое время, по два раза, посещали Верховного в Кремле. Причём на эти встречи каждый из них вызвался хотя и по очень важному вопросу, но лишь по тому, который находился строго в его компетенции – с отчетами о состоянии войск своих фронтов и предложениями по их использованию. Н.Ф. Ватутин – 25 апреля и 28 июня, К.К. Рокоссовский – 11(?), 28 апреля.