Алексей Писарев - Московские стрельцы первой половины XVII – Начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

Очерк Котошихина «О России в царствование Алексея Михайловича» представляет собой отчет русского перебежчика, выполненный по заказу шведского правительства и содержит подробное описание государственной структуры России второй половины XVII в. Источник неоднократно публиковался, но подробное археографическое исследование текста было предпринято только в 2000 г. Г. А. Леонтьевой [47] Леонтьева Г.А. Предисловие к изданию, комментарии // Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. М.: РОССПЭН, 2000. С. 5; с. 195–239. .

«Дневник» П. Гордона впервые был издан в России в виде перевода с немецкой копии английского оригинала [48] Дневник генерала Патрика Гордона. М., 1892. , долгое время переиздавался и цитировался по этому изданию. В 2000 г. Д.Г. Федосов осуществил подробный перевод английского оригинала на русский язык и впервые издал весь «Дневник» полностью [49] Гордон П. Дневник 1635–1659. М.: Наука, 2000; Гордон П. Дневник 1659–1667. М.: Наука, 2002; Гордон П. Дневник 1677–1678. М.: Наука, 2005; Гордон П. Дневник 1684–1689. М.: Наука, 2009; Гордон П. Дневник 1690–1695. М.: Наука, 2014. , исправив ошибки и неточности прежнего перевода.

«Устав…» Онисима Михайлова и «Учение хитрости ратного строения пехотных людей» являются сборниками переводов различных европейских полевых уставов нач. – середины XVII в. [50] Михайлов О. Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки. М., 1607; Учение хитрости ратного строения пехотных людей. М., 1647. Единственным исследователем этих памятников был П. П. Епифанов [51] Епифанов П.П. Учение и хитрость ратного строения пехотных людей (из истории русской армии XVII в.). .

Вторую группу источников составляют вещественные источники из фондов ГИМ, музея-заповедника «Коломенское», музея «Палаты бояр Романовых в Зарядье»: предметы вооружения и снаряжения московских стрельцов, приказные, сотенные и десятские знамена и значки.

Историографическая традиция рассматривала московских стрельцов в сравнении с солдатами «нового строя» и отдавала предпочтение именно солдатам. Стрельцам традиционно приписывалась «низкая боеспособность», но никаких критериев боеспособности не предлагалось, и сам термин никак не раскрывался. Из всех исследователей русского войска XVII в. только А. В. Чернов объяснил термин «боеспособность».

Историк считал, что «основное преимущество полков нового строя… состояло в их лучшей боеспособности» [52] Чернов А. В. Вооруженные силы Русского государства в XV–XVII вв. С. 77. . По его мнению, «полки нового строя явились новой, более совершенной организацией вооруженных сил Русского государства» [53] Там же. С. 87. . Критерии, по которым была определена «лучшая боеспособность» солдат, и в чем именно заключалась «более совершенная организация», историк сформулировал через соответствие положения солдат определению термина «регулярная армия»: «Преимущества полков нового строя перед старой войсковой организацией состояли в том, что эти полки составляли постоянную вооруженную силу, имели постоянное военное устройство. Ратные люди этих полков проходили систематическое военное обучение и состояли на полном содержании государства. Следовательно, полки нового строя являлись регулярным войском» [54] Там же. . Московские стрельцы, с точки зрения историка, являлись всего лишь наиболее приближенной к царю разновидностью городовых стрельцов. Солдаты и стрельцы, по мнению Чернова, имели разную специализацию: «Солдаты предназначались для отражения внешней военной опасности, в том числе и для пограничной службы, стрельцы – для внутренней охраны государства» [55] Там же. С. 92. , «Рейтары, солдаты и др. набирались для полковой службы, стрельцы – для городовой и полицейской службы» [56] Там же. С. 95. .

Чернов рассматривал московских стрельцов, не разделяя собственно приказы, т. е. боевые части, от московской стрелецкой сословной корпорации, и допускал при этом очень сильные обобщения: «Стрелецкое войско не было однородным по своему составу. Занятия торговлей и промыслами приводили к значительному имущественному неравенству среди стрельцов. Наиболее богатая часть стрельцов сращивалась с верхушкой посадского населения и превращалась в опору правительства. Одновременно значительная часть стрельцов жила «государевым» жалованьем или пахала землю, для них мелкая торговля или ремесло являлись приработком…» [57] Там же. С. 92. . На основе точки зрения Чернова Н. И. Павленко утверждал, что «стрелецкое войско отличалось низкой боеспособностью. Привязанные к своим торгам, промыслам и к семейному очагу, стрельцы крайне неохотно покидали столицу и выражали недовольство, если отлучки были продолжительными. Главная обязанность стрелецких полков – их в столице насчитывалось 20 – состояла в несении полицейских обязанностей: они обеспечивали порядок, выполняли карательную службу…» [58] Павленко Н. И. Петр Великий. М.: Молодая гвардия, 1992. С. 4. .