Алексей Писарев - Московские стрельцы первой половины XVII – Начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

В советской исторической науке вопросы, связанные с московскими стрельцами, после работ Чернова, Марголина и Рабиновича считались в целом решенными. Отказ от идеологии и введение в научный оборот множества ранее неизвестных источников позволили современным исследователям начать работу по ревизии историографических штампов.

Книга В. В. Волкова «Войны и войска Московского государства XV–XVII вв.» [26] Волков В.В. Войны и войска Московского государства XV–XVII вв. М., 2004. представила новый взгляд на развитие вооруженных сил России. По мнению историка, Россия в 40-е гг. XVII в. начала балансировать между эффективными и дорогими родами войск и массовыми, более дешевыми. В результате получилась цепь компромиссов, как, например, в случае с эффективными и надежными, но экономически дорогими и невыгодными московскими стрельцами и дешевыми для казны, но средне обученными и слабо мотивированными солдатскими полками. Волков не отказывал московским стрельцам в признании их боеспособности, считал их неотъемлемой частью вооруженных сил России.

Книга А. В. Малова [27] Малов А. В. Московские выборные полки солдатского строя в начальный период своей истории 1656–1671 гг. М.: Древлехранилище, 2006. , посвященная Выборным солдатским полкам «нового строя», затронула вопросы социального положения московских стрельцов, т. к. стрельцы и Выборные солдаты вместе составляли элиту русской пехоты второй половины XVII в. Историк поднял вопрос «служилого платья» – униформы стрельцов и Выборных солдат, а также коснулся проблемы регулярной армии в допетровской России.

И. Б. Бабулин посвятил боевому пути московского стрелецкого приказа В. Пушечникова отдельную статью [28] Бабулин И.Б. Московские стрельцы: боевой путь приказа Василия Пушечникова // Армии и битвы. 2005. № 4. С. 10–13. , в которой прослеживал участие стрелецкого приказа в сражениях Тринадцатилетней, русско-шведской, русско-турецкой войн и подавлении восстания Степана Разина. Исследователь декларировал элитный статус московских стрельцов, перекликаясь с работой Малова.

М.Ю. Романов попытался создать общий очерк истории московских стрельцов от момента формирования первых приказов в 1550 г. до последнего стрелецкого бунта 1698 г. [29] Романов М.Ю. Стрельцы московские. М.: ГПИБ, 2004; Романов М.Ю. Москва стрелецкая. М.: Москвоведение, 2012. Большое внимание Романов уделил деятельности Стрелецкого приказа как административного органа, а также топографии московских стрелецких слобод. К сожалению, автор повторил почти весь набор стереотипов «петровской» историографии, сосредоточил свое внимание на участии стрельцов в политических интригах в конце XVII в., оставив в стороне вопросы подробного изучения участия стрельцов в боевых действиях. Также немаловажно, что Романов не задействовал в своем исследовании архивные материалы.

Сравнительный анализ развития вооруженных сил России, Западной и Восточной Европы XVII в. дал в своей книге В. В. Пенской [30] Пенской В.В. Великая огнестрельная революция. М.: Эксмо, 2010. , который, как и Баиов, обнаружил расхождение между фактами, свидетельствующими о высокой боеспособности стрельцов, и сложившейся «антистрелецкой» историографией. Пенской, вслед за Соловьевым, Баиовым и Черновым, повторил тезисы об «устарелости» московских стрельцов. Историк рассматривал стрельцов обобщенно, как единое сословие, не выделяя московский корпус. Следует отметить, что Пенской основывал свою работу на обобщающих трудах европейских историков. Аналогичных работ по истории русского войска, в т. ч. и московских стрельцов, до настоящего времени нет, кроме книг Хмырова, Баиова, Гудим-Левковича, Бобровского и Чернова. Опора на устаревшие данные этих историков обусловили точку зрения Пенского.

Статья Р. Паласиос-Фернандеса представляет собой общий очерк об организации, вооружении и обмундировании московских стрельцов, и для своего времени являлась событием в стрелецкой историографии, т. к. до Р. Паласиос-Фернандеса советские исследователи к вопросам истории военной формы допетровской Руси практически не обращались [31] Паласиос-Фернандес Р. Московские стрельцы XVII в. Непременные войска русского государства // Цейхгауз. 1991. № 1. С. 8–15. . Тема стрелецкой униформы получила развитие в работе С. Летина [32] Летин С. XVII столетие. Стрелец // Империя истории. 2002. № 2. С. 15. . Несомненным достоинством и заслугой автора стало введение в широкий научный оборот данных «Белокуровского списка» и материалов «Записной книжки военного человека».