Дэвид Дивайн - Девять дней Дюнкерка

Разговаривая с ними, я еще раз понял лживость сказок о «прирожденной воинственности» немцев. Уже самое поверхностное знакомство с этим народом показало мне, что за исключением профессиональных военных нацистского склада и совершенно деклассированных психопатов, которые встречаются в каждой западноевропейской стране, немцы питают такое же естественное отвращение к войне, как и все другие народы. Более того, я убедился, что все они в той или иной степени травмированы войной. Большая часть этих солдат несколько лет несла обычные солдатские тяготы, недоедала, терпела холод и сырость, окопную грязь; многие солдаты побывали в госпиталях. Почти все солдаты, с которыми я встречался, с глубоким унынием вспоминали о погибших родственниках и товарищах и вообще обо всей этой «проклятой войне».

Когда я спрашивал этих солдат, почему они остались на военной службе в «динстгруппен», многие из них говорили: «Что же мне оставалось делать? Я военнопленный. Мой дом разрушен. У меня нет ни семьи, ни денег. Это единственная для меня возможность кое-как существовать». Другие отвечали мне немного иначе: «Моя семья живет в восточной зоне, и поэтому британские власти не хотят демобилизовать меня…»

В американской зоне, так же как и в нашей, были созданы свои «трудовые батальоны». Позднее «трудовые батальоны» были переименованы в «немецкую гражданскую трудовую организацию». Разумеется, они продолжали оставаться под строжайшим контролем оккупационных властей США и Англии.

Когда немецкие гражданские власти пытались использовать солдат из «динстгруппен» для гражданских нужд, в частности для очистки городов от руин, британское и американское командование категорически возражало против этого. «Динстгруппен» предназначались не для очистки улиц, а для совсем иных, далеко не мирных целей.

«Динстгруппен» расширяли военные аэродромы в Бюккебурге и Гютерсло. В Челенсбурге они проходили вместе с англичанами военную тренировку.

Военные функции «трудовых батальонов» постепенно расширялись. Под видом организации военнопленных, выполняющих физическую работу для западных оккупационных войск, «динстгруппен» стали военными соединениями, которые усиленно готовятся к новой войне.

Немецкие летчики, состоящие в «динстгруппен», обучаются вождению английских и американских самолетов, как транспортных, так и военных. В Ханау созданы курсы, на которых две тысячи германских военных пилотов под руководством американских офицеров и сержантов осваивают новые модели машин. Немецкие артиллеристы также используются в «динстгруппен» по специальности. Они участвуют в испытаниях новых типов снарядов и взрывчатых веществ.

В районах Мюнстера, Оснабрюка и Мюнхена существуют специальные тренировочные центры, где немцы из «динстгруппен» проходят курс обучения по использованию английского и американского оружия.

И, наконец, «динстгруппен» принимают участие во всех военных тренировках и маневрах западных войск. Так, части фельдмаршала Буша, бежавшего от русских незадолго до капитуляции нацистских войск и нашедшего приют у англичан в Шлезвиг-Гольштейне, принимали участие в больших маневрах в районе Гамбург – Любек в 1948 году. «Динстгруппен» были также представлены во время маневров британской армии на Рейне в 1949 году. В том же году батальоны военнопленных участвовали в осенних маневрах американской армии в Германии.

Однако «динстгруппен» отнюдь не являются единственными немецкими военными соединениями в Западной Германии, где обучаются немецкие ландскнехты.

В 1948 году в британской зоне было объявлено, что в составе британской армии создается немецкий легион численностью в 60 тысяч человек. Набор в этот легион начался немедленно. Всем немцам до тридцатилетнего возраста, прошедшим военную подготовку, предлагалось заключить с нашим командованием контракт на пять лет. Огромный лагерь близ Мюнстера, где в прошлом проходило обучение британских войск, был отдан в распоряжение нового легиона.

Немецкие легионеры носят английскую военную форму и получают те же пайки, что и английские солдаты; им выдаются также сигареты в огромном количестве. В городах, где нет специальных организаций, занимающихся набором рекрутов в «немецкий легион», будущих ландскнехтов регистрируют и направляют на сборные пункты местные чиновники военной администрации.

Летом 1948 года в Бад-Эйнхаузене одна немка, горничная знакомого мне офицера, испугалась, когда какой-то английский солдат, которому она открыла дверь, приветствовал ее слишком уж фамильярно. Она была поражена, увидев, что солдат в английской форме оказался ее другом-немцем. Он объяснил ей, что на бирже труда в Билефельде ему посоветовали поступить в «промышленную полицию» или в британский иностранный легион. Вступив в легион, он и другие немецкие легионеры получили английскую военную форму и были расквартированы в большом лагере вблизи Дортмунда.