Владимир Мартынов - Явка в Копенгагене - Записки нелегала

М. Г.: Вот, на самом деле! Даже сейчас, в 92-м году, свободно сидят люди, которые говорят: «Сидоров сбежал. Надо спланировать его убийство».

О. Г.: Да, это было. Верно… Нет. Не совсем так… Это было до середины 92-го года. В середине примерно 92-го года было сделано официальное заявление в средствах массовой информации представителями внешней разведки о том, что они теперь якобы категорически отказываются от практики совершения политических убийств за рубежом.

М. Г.: Кстати, а сколько?..

О. Г.: И я думаю, что это правда. Я думаю, это правда. Я не спорю…

М. Г.: А почему вы верите?

О. Г.: Потому что я верю. Я верю…

М. Г.: Господину Примакову?

О. Г.: Нет. Я верю Ельцину. И верю… И верю правительству Ельцина— Гайдара. Потому что они проводят настоящую теперь политику цивилизованного, демократического, либерализующегося государства. Я уверен, что сейчас около половины офицеров КГБ поддерживает правительство Ельцина— Гайдара.

М. E.: — Около половины?

О. Г.: Да. Но дело в том, что КГБ — Министерство безопасности и Служба внешней разведки сейчас страшно напуганы. Они напуганы тем вмешательством КГБ в прошлом году, которое под руководством Крючкова произошло во время трех дней путча. И теперь, я думаю, как бы они ни хотели прихода к власти черно-коричневых… Не они, а некоторых из них… Многие… Я бы сказал, колеблются в сторону десятков… Они не смогут этого сделать. Во-первых, они боятся участия в заговоре; во-вторых, сейчас никто, ни одна организация — ни армия, ни МИД, ни КГБ не являются, так сказать, совершенно закрытыми. И поэтому, если там будет какой-то заговор против Ельцина— Гайдара, это станет известно правительству, и это будет против всего народа. Но я даже не думаю, что они сейчас хотят участвовать. Я думаю, что надо искать опасность заговора в других слоях. КГБ здесь будет играть теперь второстепенную роль.

М. Г.: Что вы ждете от российских властей? Все-таки ждете какого-то пересмотра? Как вообще вы смотрите на свое будущее?

О. Г.: Вы знаете, как я думаю? Я не питаю иллюзий в отношении политической и, так сказать, философской, что ли, зрелости российского общества. Люди не понимают того, что быть предателем коммунистической партии в КГБ, тех организаций, которые самым жестоким образом истребили миллионы и миллионы русских и других людей Советского Союза, — это быть другом Советского Союза… советских народов, русского народа и других народов Советского Союза. И я из-за того, что надо мной этот смертный приговор висит, вынесенный коммунистическим, КГБовским государством, я считаю, что я нахожусь в прекрасной компании, и я не стыжусь своего смертного приговора. Наоборот, я им горжусь!

Вот такое, видите ли, получилось — интервью. Ни убавить, ни прибавить. Думаю, что любопытно будет поведать читателю о комментариях гостей «Пресс-клуба».

К: Моя фамилия К. Я — пенсионер, доктор богословия, доктор исторических наук. Я этого человека, к сожалению, знал. Я понимаю, что у нас по Конституции сейчас право на предательство в общем-то есть. И он оправдывает себя тем, что он изменил по идейным соображениям. Извините, но когда мы с ним общались, разговоры были другого порядка. Поэтому очень интересно, сколько лет потребовалось человеку, для того чтобы обосновать это свое предательство?

Валерия Новодворская, газета «Хозяин»: Я думаю, что единственный упрек, который можно сделать Олегу Гордиевскому, это то, что он не вернулся и не обличил КГБ на политическом процессе. Мне кажется, что патриотически настроенный шпион должен не только способствовать развалу этого чудовищного государства, сначала— Советского, теперь вот— Российской империи, но и за это отвечать. Вот я клянусь и обещаю, что как только мне в руки попадет какой-нибудь государственный секрет, я думаю, что вполне выступавшего прежде смогу удовлетворить своим поведением. Вообще-то я всегда работала параллельно с ЦРУ и совершенно бесплатно. И мне кажется, что я работала лучше, чем они, по части развала Советской империи и ослабления коммунистической власти. Можно им просто поставить на вид, что они работали хуже… Так что я думаю, что Олега Гордиевского объективно не мешало бы чем-нибудь наградить. Хотя бы шоколадкой.

Юрий Щекочихин, «Литературная газета»: Первую «шоколадку», Лера, ему дал товарищ, — бывший шеф КГБ Крючков, вернув ему квартиру в Москве. Да. И как бы его звал в Москву… Я думаю, что мы сегодня уже дошли до той грани, когда мы не понимаем, что есть элементарное, нормальное предательство. Мне в общем-то… С Гордиевским… Это его личная проблема. Он был… Он поклялся этому режиму, стал с ним работать. Год назад я виделся в тюрьме в Осло с Арне Трехольтом. Это бывший пресс-секретарь МИДа Норвегии, наш шпион, которого Олег Гордиевский отдал в лапы местным спецслужбам. Я думаю: на кого он работал, Арне Трехольт? Чем он виноват, что он верил в эту идею коммунизма-социализма? Чем виноваты сегодня те ребята, которых он продал? Чем виноваты те агенты наши, которых очередной перебежчик — скоро будет очередной герой — во Франции… в Бельгии, который отдал всю нашу сесть. Есть какие-то нормы во всем мире— в Англии, в Америке, в Японии, в Китае, в Африке, кроме нас?