Дмитрий Зубов - Стратегические операции люфтваффе. От Варшавы до Москвы. 1939-1941

Необходимо помнить, что воздушная среда изначально враждебна для человека и с ней связаны естественные человеческие страхи перед полетом. Любого человека пугает сама чуждая, непривычная земному человеку стихия. Человека мучают непривычные и неприятные ощущения: отсутствие твердой опоры, различные ускорения и замедления, нарушение равновесия, вибрации и шумы, отсутствие четкого определения внутренней «вертикали».

Испуганный человек вслушивается в себя. Его ужасает вид проплывающих рядом грозовых облаков с бесшумными разрядами молний. Он постоянно находится в состоянии ожидания неведомых, страшных явлений: резкого крена, броска вверх или вниз, уменьшения оборотов двигателей, непонятных резких звуков и вибраций. Он ожидает повторения неприятных ощущений, испытываемых в предыдущих полетах: давления в ушах, тошноты, головокружения, слабости. Такого члена экипажа давит нестерпимое желание завершения полета. Донимают мысли о возможности катастрофы. Сердце сжимает страх высоты, ощущение пустоты под ногами, осознание себя выброшенным в пространство. Тревожное прислушивание ко всему, что происходит в самолете и вокруг него, нервное вздрагивание при каждом толчке, холодный пот сразу выдают члена экипажа, подверженного всем страхам полета. Эти ощущения подкрепляются переживанием военного невроза.

Изнуряющие боевые вылеты, повторявшиеся изо дня в день, приводили к возникновению у членов экипажа состояния хронической усталости. Особенно быстро это состояние возникало у пилота, работа которого продолжалась на протяжении всего вылета, и он практически не имел возможности расслабиться, как, скажем, стрелок или бомбардир. Причем усталость была настолько велика, что пилот с трудом выбирался из кабины своей машины.

После трудного полета экипаж ждал стол, полный вкусной еды, горячий чай или кофе. Каждый знал, что у него в распоряжении вся ночь и завтрашний день для отдыха. Члены экипажа снимали напряжение по-своему, кто-то читал, а кто-то даже играл на гармонике и пел.

О жизни, проблемах и работе летчика популярных книг в те времена практически не было. Та литература, с помощью которой создавался и культивировался в обществе образ авиатора, устарела и не имеет ничего общего с реальной жизнью экипажа воздушного судна. Поэтому среди части пилотов люфтваффе бытовало неверное представление о психологии летной работы: они считали ее проявлением удальства и самоутверждения летчика – в ущерб безопасности полета. Авиационная культура простых пилотов, а особенно технического персонала, оказалась весьма низкой. Отсюда возникновение мифов среди пилотов о существовании неких специализированных больниц для пилотов «Штук», якобы сошедших с ума от чрезмерных перегрузок.

Наука в Германии активно сотрудничала с люфтваффе. Ученые из солидных учреждений, таких как профильный Немецкий экспериментальный институт авиации, Институт авиационной медицины и Лаборатория по проблемам питания в Мюнхене, и даже из экзотического Немецкого института психологических исследований и психотерапии были частыми гостями в боевых эскадрах.

Задачи, которые ставили перед собой ученые, были чрезвычайно разнообразны. Так, Лаборатория по проблемам питания проводила столь важное исследование о новых методах сушки овощей и фруктов, позволяющее значительно экономить в объемах транспортных перевозок для армии, не говоря уже о сроках хранения.

Рано или поздно любая авиабаза подвергалась нашествию какой-нибудь высокой комиссии «германских ученых», особенно часто это происходило в период явных успехов рейха на фронтах, а именно до 1942 г. Эксперимент, даже самый странный, проводился строго по науке, со всей известной немецкой методичностью. Формировалась экспериментальная группа, собственно, на которой и проводили «опыты», и контрольная группа, летчики из которой продолжали жить прежней жизнью.

По истечении времени, отведенного на экспериментальную работу, профессора начинали извлекать из этих несчастных всю необходимую им информацию. Им мерили температуру и массу тела до и после полета. У них проверяли зрение. Сажали в затемненную комнату и задавали массу вопросов.

Важным направлением исследований было внедрение в подготовку пилотов аутогенной тренировки. Аутогенная тренировка – метод самостоятельного вызывания у себя особого состояния, по сути самогипноза. Отцом аутогенной тренировки считается немецкий ученый Иоганн Шульц. Маститый ученый – автор более 400 публикаций, в том числе ряда монографий. Однако основным делом жизни профессора Шульца была разработка и внедрение именно методики аутотренинга. Работая психиатром, Шульц собрал обширный материал, на основании которого он выдвинул гипотезу о том, что самогипноз управляется теми же психофизиологическими механизмами, что и подлинный гипноз. После прихода Гитлера к власти Шульц, офицер люфтваффе, встал на службу «нового порядка», занимая руководящие должности в Немецком институте психологических исследований и психотерапии.