Сергей Баленко - Как выжить и победить в Афгане. Боевой опыт Спецназа ГРУ

Зубов оглядел неширокий каньон, который высветила в этот момент луна: «Где-то там, на теневой стороне, Каир-Хан. Он меня видит, я его нет». Все по правилам военной предосторожности. Тоскливо и пронзительно заныло сердце. «Зачем я здесь, в самом центре Пуштунистана, без оружия, под этой мертвой луной? Чего ищу, какой во всем этом смысл? Что меня ведет? Почему я доверяю врагу? Ведь здесь, в этом каньоне, может быть мой конец. Скоро. Через минуту. Сейчас. Но даже струсить и уйти уже невозможно. Хорошо, что Ержан держит на прицеле…»

Из тени на лунный свет вышла группа людей. «Почему так много? – похолодело в груди. Зубов четко представил, как напряглись и побелели пальцы у Ержана на пулемете.

Негромкий старческий кашель, несколько афганских слов, трое остановились, двое продолжили медленное движение навстречу. Зубов уже узнал Каир-Хана и его неизменного спутника Масуда. Отлегло от сердца, словно увидел своих. «Своих», – подъехидничал над собой.

Рукопожатие. Молчание. Пристальный взгляд глаза в глаза. Еще молчание. Наконец, посыпалась глуховатая, с придыханием афганская речь. Масуд переводил:

– Как мал этот мир, командор. Но как много в нем горя! Зачем такие молодые и красивые парни, как ты, не трудятся мирно на родине, а далеко от нее, в чужой стране, творят убийства и насилие? При этом свои жизни подвергаете риску.

– Мы выполняем интернациональный долг, – вполне официально, как и подобает на переговорах, отвечал Зубов. – Нас сюда пригласил афганский народ.

Глаза Каир-Хана сверкнули холодным лунным блеском:

– Афганский народ – это мы, а не продажные политики Кабула. А мы вас сюда не звали!

– Вы сжигаете школы, убиваете и грабите тех, кто подчиняется новой власти.

– А вы бомбите наши кишлаки за то, что мы не хотим, чтобы нами помыкали из столицы. Пока живы пуштуны, мы будем бить вас, оккупантов, – спокойная речь вождя брызнула эмоциональным всплеском.

Зубов решил держаться на равных, не давать спуска. Поэтому тоже повысил тон:

– Вы не сражаетесь! Вы убиваете в спину! Прикрываетесь женщинами и детьми! Глумитесь над трупами!

Ярость старика нарастала.

– Если вы пришли защищать афганский народ, то защищайте нас от кабульских шайтанов, попирающих законы Аллаха и обычаи предков. А вы давите нас танками. Моджахеды, может быть, и глумятся над трупами, а вы глумитесь над живыми.

– Кто давит людей танками? – тоже перешел на крик Зубов. – Мы сражаемся честно. Я не раз видел спины ваших «борцов за веру». Я солдат и выполняю приказ. Мы воины, а не бандиты.

Близкий разрыв НУРСа опрокинул всех троих на землю. В пылу спора они не услышали приблизившихся со стороны Джелалабада патрульных вертолетов, невидимых в темноте. Вертолеты периодически наугад били ракетами в «предполагаемые места прохода душманских караванов».

Каир-Хан кряхтя, с помощью Масуда, поднялся, отряхнулся от пыли и плюнул в сторону рокота вертолетов. Зубов присел на камень и стал вытирать с лица кровь: посекли камешки от взрывной волны. Спор прекратился сам собой. Старик, сердито сопя, ходил взад-вперед, заложив руки за спину. Олег поднялся с решимостью попрощаться и уйти. Но Каир-Хан неожиданно заговорил по-домашнему спокойно, словно продолжил приятельский разговор:

– Послушай, командор, мы не переубедим друг друга, но при этом надо оставаться людьми. Судьба распорядилась так, что мы должны воевать друг против друга, каждый уверенный в своей правоте. Ты не похож на других шурави, и я к тебе испытываю доверие. Тебе, как и мне, противно убивать ради самого убийства. Иначе не тратил бы столько снарядов на пустой дувал, – вопросительно улыбнулся старик, ища на лице собеседника подтверждение своей догадки. «Ага, понял, значит», – в ответ улыбнулся Зубов, и этот обмен улыбками, как обмен верительными грамотами, стал кульминацией переговоров. Земля, небо, луна, каньон, видимые трое моджахедов у теневого обрыва, невидимые шестеро автоматчиков с Ержаном на обрыве за спиной – все стало обычное, привычное, н е с м е р т е л ь н о е. Ержану не нужно будет нажимать на спусковой крючок.

– Все в воле Аллаха, никто не знает, где и как будет сводить нас судьба. Возьми, командор, вот это… – Он достал из складок накидки портативную радиостанцию «уоки-токи». – Она настроена на мою волну. С ее помощью тебе будет легче вести правильный огонь. – Каир-Хан уже откровенно закреплял достигнутый договор цепким сверлящим взглядом. «Вот оно что… – опять тревога кольнула сердце. – Он же мне предлагает сговор… А разве я его уже не веду? А разве его не подтвердил прошедший бой? Брать или не брать радиостанцию? Опять надо принимать решение под пристальным взглядом».