Адам Шафи Адам - Кули. Усадьба господина Фуада

— Шикамоо! [7] Почтительное приветствие, обращенное к старшему. — поприветствовал он старика.

— Марахаба [8] Ответ на приветствие "шикамоо". . Что ты здесь делаешь?

— Я ищу работу, — ответил Рашиди.

Старик Тиндо придирчиво оглядел юношу — фигуру, грудь, руки — и отметил про себя, что этот сильный парень может стать неплохим грузчиком.

— Иди-ка садись, — позвал он, подвигаясь и указывая на место рядом с собой.

Тиндо не спешил. Он был старостой в артели грузчиков, которые на тележках развозили товары. Сейчас члены его артели сгружали мешки на складе компании "Клоув гроуэрз ассосиэйшн", занимающейся экспортом занзибарской гвоздики.

Тиндо был стар, но еще очень крепок. Он работал грузчиком давно, служил многим хозяевам, и все они очень ценили его за усердие и умение заставлять работать других.

— Послушай, парень, ты действительно будешь вкалывать или пришел сюда так, поразвлечься? Вчера я слышал, как мать кричала на тебя за то, что ты поздно вернулся домой.

Старик Тиндо хорошо знал Рашиди и его мать, видел, как они живут, и понимал, что Рашиди будет работать не за страх, а за совесть, чтобы прокормить себя и мать. Тиндо ничего не стоило нанять Рашиди. Скажи он только хозяину, индийцу Морарджи, что нашел хорошего рабочего, как тот с готовностью принял бы его. Хозяин во всем доверял Тиндо, потому что по опыту знал, что любое предложение артельщика оборачивается ему, Морарджи, дополнительным барышом. Тиндо уже давно служил ему верой и правдой, за что время от времени получал небольшие подачки.

— Многие молодые люди приходят сюда наниматься, а потом поработают дня два-три и уходят. — Старик Тиндо испытующе посмотрел на Рашиди. — Ремесло наше тяжелое, оно требует терпения.

— Эй! — прервал их разговор чей-то крик. — Мы уже все загрузили. Там осталось немного места для тех мешков, о которых вы говорили. Ну, тех, что на складе в Кипонде.

— Хорошо, если здесь закончили, идите туда. Времени у нас в обрез, — сказал Тиндо.

Грузчик зашел на склад и скоро вернулся с четырьмя товарищами, утирающими пот с разгоряченных лиц.

— Послушай, Рашиди, — обратился Тиндо к юноше, — сегодня часов в семь заходи ко мне. Если меня не будет, подожди немного.

С этими словами Тиндо взялся за оглобли тележки, грузчики облепили ее со всех сторон и бегом покатили по направлению к Фородани. А Рашиди остался стоять у склада, рассеянно наблюдая за происходящим. У входа за окошечком кассы сидел человек. В его руках мелькали пачки банкнотов, на столе лежала груда мелочи. Время от времени к окошечку подходили люди, протягивали кассиру квитанции, и тот отсчитывал им деньги. В основном это были арабы-манга, приехавшие из своих поместий, чтобы продать урожай гвоздики или кокосового ореха.

— Господин! Господин! — Рашиди схватил за руку мужчину, только что отошедшего от кассы с пачкой денег. — Дайте мне шиллинг, я очень хочу есть!

У Рашиди не было привычки просить деньги у чужих людей. Его мать, Машаву, всегда учила его довольствоваться тем, что имеешь, и не завидовать богатству, но сегодня он не выдержал.

Мужчина посмотрел на Рашиди, молча положил на землю трость, которую держал под мышкой, расстегнул пиджак, достал из внутреннего кармана бумажник, вынул шиллинг и протянул его юноше.

— Спасибо! Большое спасибо, господин! — Рашиди согнулся в низком поклоне. Но тут же вспомнил, как мать всегда запрещала брать подачки и как еще в детстве родители всыпали ему за то, что он выпросил у прохожего монетку в пять центов. "Ничего, — успокаивал он себя, — они уходят отсюда с целыми пачками денег, а мы прозябаем в нужде без цента в кармане. У таких брать не грех".

Рашиди пошел к причалу, где стояли большие океанские корабли. Утром в порт не пускали, но теперь, когда волна желающих получить работу схлынула, вход был свободен.

Рашиди спокойно прошел через открытые ворота порта, но у других ворот его окликнул дежуривший в будке полицейский:

— Эй, парнишка! Подойди-ка сюда!

На полицейском была форма цвета хаки и красная феска с желтой кисточкой.

— Куда идешь? — спросил он.

— К причалу.

— Зачем?

— Я договорился встретиться с одним человеком, который там работает, — не моргнув глазом ответил Рашиди.

Полицейский кивнул, давая юноше понять, что позволяет ему пройти.

На этот раз Рашиди чувствовал себя в порту свободнее. Он перешучивался с грузчиками, брался то за одну, то за другую работу, и к вечеру в кармане у него лежало уже два шиллинга. Наконец рабочий день подошел к концу, и грузчики потянулись к проходной. Столпившись у дверей, они ждали, пока двое полицейских обыщут каждого выходящего наружу.