Омар Суфи - Власть и страсть

— Не знаю… не знаю…

Роджер вспомнил двоих мужчин, которых он видел во время первой встречи с Гертрудой.

— Это все как-то связано с тем кружком защитников Африки, — предположил Роджер. — Я просто уверен… Они хотят напугать тебя… И, может, тебе небезопасно оставаться здесь.

— Это люди короля Леопольда?

— Может, кто-то из его окружения… В любом случае, мы сейчас позовем полицию — они должны задокументировать все. А потом ты пойдешь ко мне… я посплю на диване в другой комнате…

— Я не уверена…

— Здесь тебе нельзя оставаться, по крайней мере, этой ночью… И вообще надо тебе снять новое жилье по новому адресу.

— Но я и так еле-еле нашла жилье по сносной цене…

— Что-нибудь придумаем… можешь пока пожить у меня…

— Я не уверена, — вновь произнесла Гертруда. Она была немного напугана и не могла сориентироваться.

Роджер спустился вниз к хозяйке. Последняя подозрительно посмотрела на Роджера и, когда узнала о разбое на квартире, подняла гвалт.

— Чувствовала я, что эта немка с проблемами и еще мужиков водит в дом!

Роджер вдруг почувствовал себя вполне уверенным, чтобы наехать на домохозяйку, отбросив тон джентльмена:

— Заткнись и вызови жандармов! Гертруда сюда никого никогда не водила, и ты это прекрасно знаешь!

— Кто будет платить за разгром?! Посуда, мебель…

Роджер вытащил деньги и снова сказал: — Заткнись! Этого тебе хватит вполне.

Увидев деньги, хозяйка несколько успокоилась. Она осмотрела с ног до головы Роджера и поняла, что перед ней вполне респектабельный английский джентльмен.

— Говорите вы на французском хорошо… И далась вам эта немка… наши француженки лучше…

И она, продолжая ворчать, спустилась вниз. Роджер поднялся наверх и сказал:

— Сейчас придет жандармерия. Говори полицейским все, как есть.

— Слушай, мои учебные конспекты исчезли! Все лабораторные записи унесли. Наверно, они решили забрать все бумаги — думали, что там есть документы по Конго… Петиции, заявления, и прочее.

— Очевидно… Они, наверно, все же решили в первую очередь напугать тебя. Иначе, зачем им разбивать мебель и посуду?

— Я не напугана! Это меня не остановит!!!

— Успокойся, дорогая. Теперь главное — сосредоточиться, может, ты вспомнишь кого-то, кто к тебе подходил по вопросу Конго и показался подозрительным или что-то еще в этом роде? Жандармерии любая деталь будет полезна.

— Все мои научные записи исчезли… Какая досада! Вот это, действительно, жаль…

Французская жандармерия появилась где-то через пару часов. Важный с виду инспектор недовольно посмотрел на Роджера, но, когда узнал, что перед ним британский дипломат, несколько собрался. Опоздание он объяснил большим количеством преступлений в Париже, особенно в вечернее время. Приоритетом являлись убийства, и поэтому грабежи, особенно квартир в небогатых кварталах, были оставлены на вторую очередь. После осмотра и допроса Гертруды инспектор спросил Роджера достаточно бесцеремонно:

— В каких отношениях господин английский дипломат находится с мадемуазель? — и многозначительно поглядел на Гертруду.

Тут Гертруда достаточно громко заявила вместо Роджера:

— Свои намеки оставьте для парижских дам из Булонского леса! Господин Роджер Кларк — мой знакомый по… деловым вопросам… например, по положению в Конго.

— Британской империи очень интересно положение в Конго, — подчеркнул несколько иронично следователь.

— Хотел бы напомнить вам, — нервно сказал Роджер, — о своем дипломатическом статусе…

— Разве я в чем-то проявил неуважение к вам, «с-Э-р»? — делая ударение на этом английском слове, сказал следователь. — Я прекрасно осведомлен о ситуации вокруг Конго, да и вообще о политической обстановке, дорогой союзник. Мне просто надо знать все детали… они помогут в деле. И… — он сделал паузу, — моя ирония… тоже простительна, дорогой союзник, — вновь повторил это выражение следователь.

— Ваша ирония неуместна…

Инспектор ничего не сказал. Он поблагодарил за информацию и со всей своей командой удалился.

— Ты видел этого типа… инспектора? Это новый стиль расследования?

— Вполне может быть, — задумчиво произнес Роджер. — Но, боюсь, что от него толка нам не будет. Пошли ко мне…

— Ты хочешь, чтобы меня все записали в куртизанки? Нет, я переночую здесь, — твердо ответила Гертруда.

— Ну, ладно, — сказал Роджер. Его восхищала принципиальность Гертруды — она ему стала еще больше нравится. Он поглядел на разбросанные вещи, разбитую посуду и подумал, что завтра ему тоже надо разгребать дела на работе, в том числе и дело об убийстве русского инженера. Двигаясь к двери, он уже стал размышлять о деле, в его памяти всплыло описание убийства, исчезнувшие документы и книги Максима Королева, как вдруг его пронзила мысль, и он круто обернулся и почти что вскричал: