Владимир Петров: Дознание

А было так.

«…В ходе ночного марша командир стартовой батареи капитан Ламанов по собственной инициативе, дабы сократить предписанный маршрут, повернул колонну на проселочную дорогу. При переезде через реку Журавлиху мост разрушился, в результате чего затонула одна из стартовых пусковых установок…»

— Попросту утопили. Утопили, ротозеи! — генерал в сердцах хлопнул ладонью по листу рапорта, резко поднялся из-за стола, раскурил трубку. — А теперь этот Сизиков лепечет в своем рапорте: «Предпринимаем усилия для подъема со дна на сушу указанной установки». Тьфу! Язык-то какой! Махровая канцелярщина.

Генерал был кряжист. Что-то медвежье проскальзывало в его ссутуленных плечищах, в заплывших глазках проницательных и хитрых.

— Ну что вы на это скажете, товарищ Хабалов?

Майор Хабалов, тоже поднявшись, в нерешительности поглядывал на жесткую генеральскую шевелюру (эка, заматерел!).

— Я полагаю, что дело серьезное…

— Удивил! — генерал с шумом выпустил из ноздрей фиолетовый дым. — Конечно, серьезное. Иначе я бы вас не позвал. Я спрашиваю, какие выводы вы делаете из рапорта Сизикова, как вы оцениваете этот рапорт?

— Витиеватый.

— То-то и оно. Ведь как положено по-командирски, по-человечески, в конце концов? Изложи обстоятельства и сделай выводы. Почему так случилось, кто виноват конкретно. А ведь это похоже на школьное сочинение! — генерал пренебрежительно поднял за уголок рапорт. — Эквилибристика!

— Но там, товарищ генерал, кое-что и проглядывается… — осторожно вставил Хабалов и тут же пожалел о сказанном.

— Что проглядывается, где проглядывается?! — Генерал сердито выколотил трубку в медную пепельницу, потом с яростью продул мундштук.

«Суров старик!» — растерянно подумал Хабалов и с сочувствием вспомнил своего начальника полковника Зарудного — тот всегда выходил из генеральского кабинета с унылой физиономией, и, возвращаясь к себе, выпивал бутылку нарзана.

— Проглядывается, — повторил Хабалов.

Генерал удивленно поморгал и, не спуская с Хабалова глаз, нашарил волосатой своей лапищей на столе очки. Затем стал перечитывать рапорт, далеко, по-стариковски отнеся листок. Посопел, в раздумье пожевал губами.

— Вы имеете в виду это! Справедливо. Конечно, Сизиков пытается выгородить Ламанова, смягчить его вину. Чего стоит одна фраза: «…по собственной инициативе, дабы сократить предписанный маршрут…» А попросту говоря: капитан Ламанов нарушил приказ. Вот как это надо квалифицировать.

— Так точно, — кивнул Хабалов, хотя имел в виду совершенно другое. Он отлично понял, что от этого дела ему все равно не отвертеться.

— Я догадываюсь, — сказал генерал, — где тут зарыта собака. Понимаю. Майор Сизиков и капитан Ламанов — друзья. Больше того, однокашники по училищу. Вот он, Сизиков, и старается выгородить своего приятеля. Стыдно, ведь оба коммунисты!

«Да, конечно, однокашники… — подумал Хабалов, сразу представив ироничного Сизикова и увальня Алешу Ламанова. — Только что-то незаметно было, чтобы они дружили в училище. Да и учились-то в разных ротах».

— Думаю поручить вам расследование как нештатному военному дознавателю, — буркнул генерал, чмокая потухшей трубкой. — Ваше мнение?

«Ага, «думаю»! — обрадовался Хабалов. — Значит, это еще не приказ, значит, можно попытаться отговорить генерала, упросить, если потребуется».

— В общем-то, ситуация понятна… Однако прошу учесть, товарищ генерал, у меня сейчас очень много незавершенных текущих дел. Вы же знаете: поступает новая техника… И потом…

Генерал опять раскурил трубку. С удовольствием затянулся и, слушая, стал равнодушно глядеть в окно.

— Ну-ну, дальше.

— У сына экзамены в школе начинаются. Впервые сдает. А жена все время занята в вечерней смене. Надо взять парня под контроль.

— Предположим, — генерал тряхнул седым чубом. — Хотя, по-моему, сын ваш в этом не нуждается. Он отличник, это я знаю — с моим Петькой компанию водит. Да вы не стесняйтесь: говорите главную причину.

— Какую? — несколько опешил Хабалов.

— Ну как это какую? — генерал повернулся, и его глаза-щелочки озорно заискрились-заблестели. — Вы ведь тоже давний приятель Сизикова! Или не так?

— Так точно, — подтвердил Хабалов. — В училище были в одной роте, потом вместе служили два года. И я полагаю, товарищ генерал, что…