Георгий Граубин - На берегах таинственной Силькари

«Как только есаул Сипайлов вошел в дом Миронычева, то из темной комнаты в него было произведено несколько выстрелов, после чего милиционеры, оцеплявшие дом, открыли стрельбу, и двумя пулями был убит преступник Петров, бросившийся бежать из дома. Хозяин квартиры — Миронычев был убит в 10–15 саженях от дома одной из пуль. Преступник ранил в щеку помощника Алина. В связи с настоящим делом задержаны жена и две дочери Миронычева…» у О судьбе жены и дочерей Миронычева рапорт умалчивает. А ждало их вот что. Всех троих палачи связали проволокой и спустили в подвал дома, где орудовала контрразведка. Потом спустили туда старшего сына Миронычева — Александра, который пришел разыскивать мать. Через день привели младшего — Василия, ездившего в Татаурово.

Долго их мучили и пытали, требуя выдать читинских подпольщиков. И, ничего не добившись, всех пятерых расстреляли в Сухой пади.

После смерти Петрова подполье продолжало бороться.

В те дни на читинских улицах нередко можно было встретить высокую фигуру военного фельдшера. Это был известный впоследствии хирург Александр Ильич Бурдинский. (Бурдинские, как мы уже знаем, заложили Завитую.) Командир первого партизанского отряда Иван Бурдинский был его родственником. Александр же Бурдинский служил в армии, работал в военном госпитале и особых подозрений не вызывал.

Никто не знал, что у этого фельдшера хранятся десятки чистых бланков с печатями и подписями старост сел Елизаветино, Баян-Дарги и Тыргетуя. Никто вне мог даже предположить, что по ночам в баню Юшина, жившего на Кабанской улице, доставлялись больные партизаны. Оттуда их тайно переправляли в городскую больницу, снабжали фиктивными справками, лечили, а потом таким же путем возвращали в партизанские отряды.

Но нужнее всего в то время были медикаменты. Бурдинский ухитрялся выписывать их, получать на складе, покупать, экономить. И медикаменты все время шли от него к партизанам. Свои люди работали у большевиков и партизан повсюду. Кто-то из них пробрался в больницу, куда положили палача Валяева, и пристрелил его прямо в палате.

Кто-то освободил из Маккавеевского вагона смерти, что было, кажется, совершенно невозможно, комиссара Маккавеевского партизанского отряда Георгия Бурдинского, брата отважного фельдшера, Наутро полковник Тирбах арестовал чуть не половину своих палачей, но ничего не добился. Однако было несомненно, что освободили комиссара не посторонние: охрана вагонов была непробиваемой.

Один раз партизаны проиграли бой, потому что их трофейные патроны не стреляли. Делали эти патроны в Чите для семеновцев — и тут не обошлось без большевистского подполья.

В Чите на улице Красноярской в деревянном домике живет сейчас Михаил Данилович Краснопеев. Мало кто знает, какой это герой: человек он скромный и рассказывает о прошлом очень скудно. А в те времена он выполнял важные поручения и постоянно находился на волосок от смерти.

Михаил Данилович разыскал меня в прошлом году, чтобы рассказать о моем отце. Своим рассказом он лишь чуть-чуть приоткрыл тайны подполья — большего он не знал сам.

Когда в Забайкалье пришли семеновцы, они мобилизовали в свою армию и Краснопеева. Михаил Данилович, как и его отец, был кузнецом. Его определили в оружейную мастерскую старшим. Кроме него, там было четыре солдата и три пленных немца. Солдаты были настроены явно против Семенова. И Михаил Данилович однажды сказал им:

— Вот вам мешки, поезжайте со стариком за углем. (Древесный уголь им выжигал один кручининский дед.) Он знает что делать дальше.

Оружейник выдал солдатам винтовки — якобы для охоты, а Михаил Данилович положил в сани ящик с гранатами.

Так партизанский отряд пополнился четырьмя бойцами. А Михаила Краснопеева семеновцы отправили в Борзю. Но он с полпути бежал вместе с Андреем Зиминым и устроился писарем к воинскому. начальнику в Чите. Вскоре на вечеринке в доме Юзи Пиотрович-Кондратьевой по Бульварной улице Михаила познакомили с человеком «оттуда». Это был гонец краснознаменной 5-й Армии, разбивщей Колчака.

«Человек оттуда» дал Михаилу инструкции, и Краснопеев начал действовать. Он принимал у себя гостей «с той стороны», а потом провожал их за Ингоду, в лес. В городе они встречались со своими людьми, давали установки, получали нужные сведения.

Несколько раз приходил и тот человек. Однажды с Михаилом он ходил на явку в каменный дом по улице Красноярской. В другой раз Михаилу удалось добыть для него очень важные сведения: фамилии офицеров всей воинской части. Он их выписал из продовольственной книги. Потом по количеству офицеров и их чинам удалось установить численность этой части.