Эльмира Нетесова - Чужая боль

— Это все мое? — удивилась девчушка.

— Конечно! Для тебя привез.

— Мне давно столько не покупали, — глянула с упреком на мать, та молча опустила голову.

— Эх, Анька, глупая ты совсем, — повернулась к Сашке и словно, оправдываясь, заговорила:

— Меня с кондитерской уволили. Нашли в сумке несколько пирожных. На другой день за ворота выкинули. Да еще с оглаской и позором. Я долго не могла нигде устроиться. А жить надо, — вздохнула баба тяжело.

— Что ж хахаль не помог?

— Он погиб в аварии. Разбился насмерть. Перед тем его из милиции уволили. И, вроде как уголовное дело завели. Я так и не поняла за что. Он стал выпивать. А вскоре эта беда с ним случилась. Месяца два назад похоронили. Плох он или хорош, теперь не стоит его ругать. Покойник перед Богом ответит, как все.

— Жаль мужика, молодой еще был, — пожалел соседа Сашка.

— Нам никто не помешает помириться и жить как прежде, спокойно и тихо, — коротко глянула Ленка на человека, желая узнать, как воспринято предложение. И услышала:

— Нет, только не это! Никаких примирений. Я не хочу о том ни думать, ни слышать.

— Так я уже устроилась на работу. На твоей шее сидеть не буду. Я хорошо получаю, меня взяли продавцом в универмаг. Уже две недели я там. Все получается нормально.

— Я не о работе. Сама должна понять. Нет больше веры тебе. Без нее семья не получится. Отвык от тебя. И никогда не поверю. Не просто изменяла, а и посадила. Кто такое простит? Поставь себя на мое место!

— Но ведь прошло время. Все изменилось. Мы уже не молоды. К чему перемены? А и будут ли они к лучшему? Поверь, оба пожалеем о случившемся разрыве. Расстаться никогда не поздно, а вот помириться и наладить жизнь в семье, куда труднее.

— Лен, я много думал над этим в зоне. И твердо решил уйти от тебя.

— Тогда зачем пришел.

— К дочке. Только к ней и за нею. Я не могу без нее. А ты сумеешь легче выйти замуж, наладить другую семью.

— Ты с ума сошел. Да кто тебе отдаст Аню!

— Лен, не кривляйся. Я знаю, ты хотела отдать ее в приют. Это было совсем недавно. Так лучше отдай мне!

— Тогда у нас на кусок хлеба не было. Не умирать же ей с голоду. Вот и хотела определить в интернат, пока устроюсь на работу. Теперь все в порядке.

— Тебе дочь не нужна. Обузой считаешь. И не кривляйся под любящую мать. Я тебя не первый день знаю.

— И что плохого можешь сказать?

— Да ничего хорошего! И потом! Я все равно заберу ее у тебя!

— Куда? У тебя нет даже своего угла! Ты безработный. А ребенку нужны условия, постоянное питание, уход. Наконец, она учится. Кто позволит сорвать со школы. Дочь — не кукла, она живой человек и она нуждается в постоянной заботе.

— Этим ее не обойду.

— Я не позволю увозить ребенка!

— Не ори. Тебе все равно уже никто не поверит. Давай саму дочь спросим, с кем она захочет остаться, позвал девчонку из зала:

— Анюта, зайди сюда на минутку.

Дочка села на колени к Сашке.

— Анюта! У нас к тебе есть серьезный разговор.

— Какой? Ты опять хочешь уехать от нас?

— Послушай. Вот если нам с мамой нужно расстаться, насовсем, навсегда. Ты с кем захочешь остаться: со мной или с мамой?

Анютка оглядела обоих внимательно. Заглянула в глаза и спросила:

— Ты шутишь или взаправду? — повернулась к отцу. Руки Ленки дрожали. Ей так не хотелось проиграть, ведь она все заранее обдумала и подготовилась к этому разговору, но он никак не клеился и поворачивал совсем в другую сторону.

— Конечно, с тобою уйду! — ответила Аня подумав.

— Но я не отдам! — вскрикнула Ленка.

— Заберу через суд. Тебе нужна огласка, когда на новом месте работы узнают, что ты приводила в дом хахаля, а родного отца дочери упекла в тюрьму, обойдя все законы. Вот такая ты мать!

— А еще знаешь, папка, она меня ремнем бьет каждый день. Хочешь, покажу, у меня вся спина и жопа черные, — соскочила с колен, опустила трусишки, подняла платье на плечи.

— Сволочь! — сдавил кулаки мужик. В глазах искры засверкали.

— Ну, вот и спета твоя песня. Не хотела по-хорошему, получишь за свое! Давай, Аня, одевайся, пойдем к судмедэксперту, в милицию, в прокуратуру. Зафиксируем побои!

— Не надо! Забирай ее. Навсегда бери! — ревела Ленка.

— Э-э, нет. Пиши отказное заявление, поедем с ним к нотариусу, заверим. И вот тогда я буду спокоен.

Они сделали все в один день. Домой вернулись лишь за вещичками Ани.

Девчонка радовалась, что даже в школе успели взять все документы и проститься с учителями и одноклассниками.

Ленка шла рядом с дочкой и Сашкой. Своими, совсем родными, чужими людьми. Она дрожала как в ознобе: