Эмилио Сальгари - Пираты Малайзии

Только у самой грот-мачты один человек, вооруженный тяжелой абордажной саблей, оставался в живых. Это был индиец Каммамури, который защищался, как лев, отражая удары врагов и раздавая свои направо и налево.

Но силы были не равны. Удар абордажного топора сломал его саблю. Два пирата набросились на него со спины и повалили, несмотря на отчаянное сопротивление.

— Помогите!.. Помогите!.. — кричал несчастный сдавленным голосом, но гибель его казалась неотвратимой.

Уже один из пиратов взмахнул над его головой топором.

— Стойте! — неожиданно загремел чей-то голос. — Не трогайте его. Этот индиец — храбрец!..

Человек, который так своевременно выкрикнул эти слова, был европеец, высокого роста, с тонкими, аристократическими чертами лица, светло-голубыми глазами и темными усами, оттеняющими улыбчивые губы.

Бархатная коричневая куртка с золотыми пуговицами, стянутая шелковым поясом, такие же коричневые штаны и длинные сапоги из красной кожи, с заостренными мысами, составляли его наряд. Широкополая шляпа из манильской соломки защищала голову от палящего солнца.

На плече у него висел чудесный индийский карабин с инкрустациями, а на поясе сабля с золотой рукояткой, увенчанной искрящимся алмазом.

Он сделал знак пиратам отойти, приблизился к Каммамури, который все еще лежал на палубе, уже готовый принять смерть, и несколько мгновений смотрел на индийца с глубоким вниманием.

— Ты удивлен, что голова у тебя все еще на плечах? — спросил он наконец веселым тоном.

— Настолько удивлен, что спрашиваю себя, правда ли, что я еще жив, — ответил Каммамури, пораженный тем, что белый человек командует пиратами.

— Не сомневайся, это так.

— Значит, вы не убьете меня?

— Если я не позволил этого раньше, не знаю, зачем бы я это сделал теперь.

— Почему вы решили оставить мне жизнь? — недоверчиво спросил индиец.

— Потому что ты не белый, во-первых.

Каммамури сделал удивленный жест.

— Что! — воскликнул он. — Вы ненавидите белых?

— Да.

— А сами вы разве не белый?

— Чистокровный португалец, черт побери!

— Не понимаю тогда…

— Стоп, стоп! Этот разговор мне не по душе.

— Хорошо, а во-вторых, почему?

— Потому что ты храбрец, а я люблю храбрецов.

— Я маратх, — с гордостью сказал индиец.

— Да, — кивнул тот. — Это племя славится своей храбростью. Скажи, а не хотел бы ты стать одним из наших?

— Я — пиратом?

— А почему бы и нет, черт возьми! Ты оказался бы в хорошей компании.

— А если я откажусь?

— Тогда я не отвечаю за твою голову.

— Если речь идет о том, чтобы спасти шкуру, я сделаюсь пиратом. Может, это и к лучшему, кто знает.

— Браво, юноша. Эй, Котта, поищи-ка в каюте бутылку виски. Эти американцы никогда не плавают без него.

Рослый малаец с огромными руками спустился в каюту бедного Мак-Клинтона и через несколько минут вернулся с парой стаканов и запыленной бутылкой, у которой тут же отбили горлышко.

— Виски, — прочел белый человек этикетку. — Эти американцы в самом деле отличные ребята.

Он наполнил оба стакана и протянул один индийцу.

— Как тебя зовут?

— Каммамури.

— За твое здоровье, Каммамури.

— За ваше, господин…

— Янес, — подсказал ему португалец.

И они залпом опрокинули по стакану.

— А теперь, — сказал Янес, все еще в хорошем расположении духа, — пойдем-ка навестим капитана Сандокана.

— А кто этот господин Сандокан?

— Черт побери! Тигр Малайзии.

— Вы отведете меня к этому человеку? — испуганно сказал Каммамури.

— Конечно, мой дорогой, и он будет рад принять в наши ряды маратха.

Но индиец не двигался. Он стоял и бросал растерянные взгляды то на пиратов, то на корму корабля.

— Что с тобой? — спросил Янес.

— Сударь… — сказал маратх, поколебавшись.

— Говори.

— Вы не тронете ее?

— Кого?

— Со мной женщина.

— Женщина! Белая или индианка?

— Белая.

— И где она?

— Я спрятал ее в трюме.

— Приведи ее на палубу.

— Но вы не тронете ее?

— Даю слово.

— Спасибо, господин, — сказал маратх взволнованным голосом.

Он побежал на корму и исчез в люке. Через несколько мгновений он снова появился на палубе.

— Где эта женщина? — спросил Янес.

— Сейчас придет. Но еще одно слово, господин. Она безумная.

— Безумная? Кто?..

— Вот она!.. — воскликнул Каммамури.

Португалец обернулся к корме.

Молодая женщина чудесной красоты, завернутая в большое покрывало из белого шелка, медленно поднялась по трапу из трюма и остановилась рядом с мачтой.