Бернард Корнуэлл: Воины бури

Подобная атака меня не пугала. Честер строили римляне, и он считался одной из самых неприступных крепостей Британии. Норманнам пришлось бы пересечь затопленный ров и приставить лестницы к каменным стенам, а они никогда не горели желанием штурмовать крепости. Но Брунанбург горел, и как знать, что мог принести рассвет? Брунанбург был нашим новейшим бургом, построенным Этельфлед, правительницей Мерсии. Бург защищал реку Мерз, что предлагала драккарам норманнов легкий путь вглубь Британии.

Прежде на Мерзе кипело движение: погружались и поднимались весла, драккары с драконьими головами рвались наперекор течению реки, чтобы привезти новых воинов на извечное противостояние викингов с саксами, но Брунанбург остановил это движение. В бурге мы держали флот из двенадцати кораблей, чьи команды находились под защитой толстых дубовых стен Брунанбурга, и викинги научились бояться этих кораблей. Теперь, если они высаживались на западном побережье Британии, то шли в Уэльс или Кумбраланд — дикий, свирепый край к северу от Мерсии.

Но только не сегодня. Сегодня над Мерзом полыхало пламя.

— Оденься, — велел я Эдит.

Этой ночью больше не будет сна.

Эдит коснулась украшенного изумрудами креста на шее.

— Этельстан, — прошептала она, словно молилась за него, поглаживая крест.

Она полюбила Этельстана.

— Он или жив, или мертв, — отрезал я, — и до рассвета мы этого не узнаем.

Мы выехали незадолго до рассвета, поскакали на север в серой дымке, следуя по мощеной дороге вдоль окутанного тенями римского кладбища. Я взял шестьдесят всадников, все на резвых легких скакунах, так что наткнись мы на орду ревущих норманнов, легко смогли бы ускользнуть. Я выслал разведчиков вперед, но поскольку мы спешили, то времени на обычные предосторожности — дождаться донесений лазутчиков, прежде чем продолжить путь — не было. Мы сошли с римской дороги, следуя по найденной в лесу тропе. С запада надвинулись тучи, заморосил дождь, но перед нами по-прежнему висел дым. Пламя Локи мог загасить лишь ливень, а не морось, и дым издевательски манил нас к себе.

Из леса мы вышли к полям, переходящим в пойму, что в свою очередь сливалась с рекой, где к западу от нас на широкой полосе серебристой воды покачивался флот. Двадцать-тридцать кораблей, может, и больше — нельзя точно сосчитать, так тесно они стояли. Но даже издали я заметил, что носы украшают излюбленные животные норманнов— орлы, драконы, змеи и волки.

— Матерь божья, — вырвалось у пораженного Финана.

Теперь мы поспешили, поскакав по коровьей тропке, что вилась вдоль крутого южного берега реки. Ветер дул в лицо, налетал порывами, поднимая рябь на Мерзе. Брунанбург мы еще не видели, поскольку тот лежал за лесистым холмом, но внезапное движение у кромки леса выдало присутствие людей, и два моих разведчика повернули лошадей и во весь опор поскакали к нам. Кто бы ни насторожил моих людей, он уже скрылся в густой весенней листве, и мгновением спустя в серой дымке рассвета заунывно протрубил рог.

— Это не форт горит, — неуверенно протянул Финан.

Вместо ответа я свернул с дороги в сторону от реки, по тучному пастбищу. Подъехали два разведчика, копыта их лошадей взбивали комья влажной земли.

— Господин, в лесу люди! — прокричал один. — С два десятка точно, может и больше!

— И готовы к драке, — добавил второй.

— Готовы к драке? — переспросил Финан.

— Щиты, шлемы, оружие, — пояснил тот.

Я повел шестьдесят своих воинов на юг. От Брунанбурга нас отделяла полоска молодого леса, и если там поджидали враги, то они несомненно перегородили дорогу. Если бы мы последовали по дороге, то могли бы прямиком налететь на стену из щитов посреди леса, но свернув от реки, я вынуждал врагов двигаться и сломать строй. Так что я ускорил темп, переведя лошадь на легкий галоп. Слева от меня ехал сын.

— Это не форт горит! — прокричал он.

Дым редел. Он по-прежнему вился из-за леса серым пятном, сливаясь с низко нависшими облаками. Казалось, он шел от реки, и я подозревал, что сын с Финаном правы, горит не форт, а скорее наш флот. Наши корабли. Но как неприятелю удалось добраться до кораблей? Днем их заметили бы, и защитники форта, взойдя на корабли, сразились бы с врагом. А ночью подойти было невозможно. Мерз обмелел и изобиловал поймами; ни один кормчий не мог надеяться провести корабль так далеко темной безлунной ночью.

— Это не форт! — повторил Утред.
Он произнес это с облегчением, но я уже опасался, что форт пал, и теперь его крепкие дубовые стены защищают орду викингов. Зачем им сжигать то, что с легкостью можно отстоять?