Евгений Таганов: Морской князь

© Евгений Таганов, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Однажды восьмилетние сыновья князя Дарника, играясь, поделили его княжество между собой: старшему сыну досталась Степь, младшему – Лес.

Отцу они решили оставить Реки и Моря. Дарник против такого раздела не возражал. Все его подданные только ахнули, когда узнали, как именно князь-отец распорядился своим жребием.

Налаженные торговые пути в Таврических степях – вот чем он, князь Дарник по прозвищу Рыбья Кровь, всегда втайне гордился больше всего. Безопасные наезженные дороги с охраняемыми стоянками-вежами, усмиренные степные разбойники, разнообразие продаваемых вещей, появление необычного облика людей, сведения о дальних странах и прямо на глазах богатеющие придорожные жители. Казалось, еще совсем немного – и любая простолюдинка, заплатив пару дирхемов, погрузится с детьми на наемную повозку и отправится навестить родичей за триста верст от своего дома, думая только о приятности самой поездки.

И вдруг эти его любимые торговые пути нанесли ему самое главное поражение в его победоносной жизни. С востока, со стороны его стольного Новолипова, куда направлялся их княжеский поезд, пришла Черная смерть. Разумеется, она приходила в эти края и раньше, но еще никогда не распространялась с такой силой и яростью. Прежде ее как-то останавливали и задерживали широкие реки, опустошенные войнами территории, укрепленные городища, под страхом смерти не подпускающие к себе незваных путников. Теперь же смертоносный мор летел на запад, юг и север, ничем не останавливаемый. Скоротечность самого мора тоже поражала: за версту еще было видно, как жена ухаживает за лежащим на земле пастухом, а подъехав, видели уже и ее, лежащую рядом с ним, хоть еще и живую, но уже в смертельном бреду, с проступающими на коже черными пятнами.

– В Новолипове все мертвые! – крикнул им один из пеших путников, не приближаясь к их походной колонне.

Дарник по давно усвоенной привычке не верил слишком мрачным вестям: кто-то ведь да непременно выжил!

Поверил в размеры беды, лишь когда увидел гонца, посланного к ним навстречу из Новолипова. Тот тоже не стал приближаться к их поезду, а с полусотни шагов сообщил все последние новости. Чума пришла из Хазарии. Но не напрямую, а обрушилась на Словенский каганат кружным северным путем. Прошла вверх по Итилю до самой Булгарии, а оттуда проникла в северные княжества, в Липов и Корояк, потом по рекам спустилась в Гребень и столицу каганата Айдар, по слухам, добралась и до западных словенских княжеств. В Новолипове действительно умерли не все, а только трое из каждых четырех жителей, а четвертый не справляется хоронить остальных трех. Княгини Зорьки тоже нет в живых.

– Тебя, князь, в городе все проклинают. Говорят, что, если бы не было твоих дорог, чума к нам так быстро не дошла бы.

Оцепенев, выслушивал Дарник все это.

– Что будем делать? – спросил Грива, воевода княжеских гридей. – У тебя два княжича. Спасай хоть их. Через полгода чума сама уйдет.

Разговоры на привале-стоянке вышли весьма горячие. Кто-то хотел возвращаться на Днепр-Славутич в союзную хазарскую орду, кто-то – в свои родные городища и селища, кто-то предлагал уносить ноги в северные леса.

Присутствие духа, казалось, сохранилось только у Корнея, напросившегося с князем в поездку хорунжего тайной службы.

– Нельзя никого отпускать, так они быстрее погибнут, ты это понимаешь, а они – нет. Удержи их, – нашептывал он Дарнику.

Но князь словно не слышал.

Когда дружина и валахские купцы-попутчики разъехались в разные стороны, оказалось, что кроме сыновей с князем остались еще двадцать пять гридей и шесть женщин-мамок – считай, одна ватага.

– Мое самое первое войско было еще меньше, – сказал Дарник им, да, пожалуй, и самому себе в утешение.

– Так на север трогаем или на юг? – нарочито бодро уточнил Корней.

– На юг, – ответил ему, чуть подумав, Рыбья Кровь.

Пять оставшихся повозок-двуколок свернули с дороги и двинулись навстречу полуденному солнцу прямо по степным буграм и колдобинам.

Кажется, ничего не могло быть хуже, чем разом потерять княжество, войско, богатые хоромы с баней и перинами, однако чем больше Дарник размышлял, тем яснее понимал, что может быть и хуже. Схорониться в безлюдном месте и полгода переждать для бывалых походников только на первый взгляд представлялось нетрудным. Одежды, и то летней, по две смены, круп и муки на неделю-полторы, наконечников для стрел вроде много, но охота не поле битвы, где можно после собрать все стрелы, через месяц это железное богатство можно и растратить.