1 ...5 6 7 9 10 11 ...102 — Я так полагаю, что господин Аленский осознал всю глубину своего проступка, — внезапно заговорил император, — и готов объяснить нам причины, побудившие совершить его.
— Особенно, если учесть, что «Аленский» — его оперативный псевдоним, как секретного осведомителя Четвертого отделения Департамента охраны общественного порядка, — добавил Столыпин. — Я прав, господин Богров?
Молодой человек не ответил, лишь обхватил руками крупную голову. Оба его высочайших гостя терпеливо ждали. Наконец Богров, не меняя позы, глухо сказал:
— Ничего объяснять я не намерен. Вам ведь и так все известно, Ваше Величество. А с господином Столыпиным нам тем более не о чем разговаривать… — Он все же поднял голову и обвел обоих тусклым взглядом. — Выносите свой приговор, и закончим на этом.
Богров повернулся и лег на койке лицом к стене, обхватив себя руками за плечи и подтянув колени к животу.
— Кто дал вам задание убить премьер-министра? — спросил император, и на сей раз в голосе его внезапно лязгнул металл.
Богров заметно вздрогнул, но не переменил позы. Столыпин встал вплотную к нему и размеренно-ровно произнес:
— Витте, Курлов, Спиридович, Кулябко, Некрасов, Нестеренко, Вакулов… Достаточно? Или я кого-то забыл, господин Аленский?
Богров молчал.
— Так от кого из этих людей исходил приказ?.. Впрочем, действительно, можете не отвечать. Мы скоро и сами все узнаем. А вами завтра займутся следователи. Идемте, Ваше Величество!
Император поднялся, заложил руки за спину, покачался с пяток на носки. Посмотрел на Столыпина и вдруг понял, что премьер сейчас глядит на него малость свысока, и не только благодаря росту. Да, государь изволил прийти посмотреть на Богрова; да, государь, обычно спокойный и мягкий, решил показать характер — характера хватило ровно на одну фразу… И Петр Аркадьевич наверняка думает: государю не хватит духа поставить настоящую точку в этом ночном визите. Ну что же, придется… придется самого себя приводить к дисциплине духа, обучать жесткости, без которой теперь не обойтись.
— Вы выбрали неверный путь к славе, молодой человек. И вот результат. Вас осудит военно-полевой суд и, скорее всего, отправит на эшафот. Вас казнят на рассвете в тюремном дворе в присутствии судебного исполнителя и врача, который констатирует вашу смерть. Вас похоронят в общей могиле для преступников, а родным будет сообщено, что вы пропали без вести. Дмитрий Григорьевич Богров будет вычеркнут из списков живых и не попадет в списки умерших. Dixi.
Столыпин кивнул. Примерно этого он и добивался.
Николай Александрович вышел из камеры в предусмотрительно распахнутую тюремщиком дверь, Столыпин молча последовал за ним. Уже в коридоре, нагнав государя, тихо сказал:
— Он сознается, Ваше Величество.
— Не сомневаюсь, — бросил император через плечо.
* * *
В комнате, обставленной в псевдоантичном стиле, с гипсовыми копиями древнегреческих статуй по углам и мраморными столиками и скамейками по периметру помещения друг напротив друга стояли двое. Оба смотрели исподлобья, сверля взглядом своего визави. Молчаливая дуэль наконец прервалась.
— И што мне таперича присоветуешь делать-от? — хрипло и нервно спросил высокий и поджарый, с неопрятной лопатообразной бородой, одетый в помятый купеческий кафтан и низкие сапоги из мягкой кожи. — Кулябко твой, как пить дать, проболтается об нашем с ним разговоре…
— Не суетись, Гриша, — поморщился второй как от зубной боли. Был он статен, подтянут, и выглядел как преуспевающий сановник высокого ранга, коим, собственно, и являлся. Звали его Александром Ивановичем Спиридовичем. — Твое участие в этом… инциденте еще доказать нужно.
— Да твой Николка, коли его спытают, в одночасье про меня скажет!
— Не спытают. Этот… Аленский, стрелок — дурачок идейный. Да и не знает он толком ничего.
— Но Кулябко-то?..
— А что Кулябко? Николай Николаевич — уважаемый и ответственный служака, на своем месте…
— Да у ентого Аленского пропуск им подписанный!..
— Гриша, неужто ты думаешь, что начальник Киевского охранного управления в состоянии помнить все документы, что подписывает ежедневно?..
Собеседники внимательно посмотрели друг на друга и… улыбнулись. Бородатый — с облегчением, подтянутый — с пониманием.
— Смотри, Сашка! — укоризненно погрозил Распутин пальцем. — С огнем играешь. А ну как энти пиявки полицейские за меня возьмутся?
— У тебя, Григорий Ефимович, крыша над головой такая, что и бомбой не пробить, — усмехнулся Спиридович. — Что тебе пиявки?.. А что касается… недостигнутой «цели», так ведь она никуда от нас не денется. Достанем в следующий раз. Например, на грядущих февральских торжествах…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу