Иван Дроздов: Баронесса Настя

— Ну вот мы и дома.

Роберт галантно открыл дверцу автомобиля и подал руку Кейде.

Это был благословенный уголок земли, где не знали снега и холода. Два воздушных потока, уравновешивая друг друга, встречались здесь — тропическая жара юго–восточного уголка Америки и влажная свежесть океана.

Здесь зарождается и идёт по свету исполинский поток тёплого течения Гольфстрим. Невидимая гигантская река, повинуясь таинственным силам природы, устремляется отсюда в холодные районы земли, увлажняя и утепляя там климат.

Кейда знала из книг об этом дивном явлении природы, но конечно же не думала, что будет когда–нибудь жить у его истоков.

Из малоприметной двери в левом крыле дома вышла немолодая женщина, кивнула Роберту.

— С приездом, сэр!

— Баронесса Функ. Будет жить в нашем доме, — представил Роберт Кейду.

— Я знаю, — сказала женщина, — Меня зовут Мэри. Мисс Мэри.

Она повела гостью по коридору к лифту и поднялась вместе с ней на третий этаж.

— Этот лифт ваш. Только ваш, — известила она Кейду, и добавила: — И входная дверь, и ваши комната не запираются, Замков мы не держим.

Говорила строго, и так, будто она здесь была начальницей и все ей повиновались.

— Вот ваша комната, а там, — показала она на дверь, — спальня, Из неё вход в туалетную. Располагайтесь.

И, не взглянув Кейде в глаза, не вымолвив больше ни слова, удалилась, Кейда невольно вспомнила фрау Мозель и приём, учиненный ей семейством Функов, покачала головой. Впрочем, она решила ничему не удивляться.

Окна были закрыты, свет приглушён шторами. Настя раздёрнула их и настежь растворила окно. Ей открылся вид на океан, сиявший под солнцем расплавленным золотом. К берегу от дома тянулись ряды высоких деревьев, — они, как пики, вонзались в небо острыми вершинами. Во дворе, в аллеях, на белых лавочках никого не было. Пусто и дико. Деревья и океан.

Она заглянула в спальню: две кровати, ковёр, кресла, круглый столик и трельяж со множеством туалетных приборов. Чисто, красиво, но просто — не то, что в замке Функов, нет и намёка на блеск и роскошь.

В туалетной комнате роскоши было побольше. Голубая квадратная ванна, как маленький бассейн, предметы туалета, разные виды мыла, наборы полотенец — всего в изобилии.

Настя снова вернулась в гостиную. Заметила книги. Их немного, разложены то там, то здесь — в беспорядке.

Раскрыла одну — на русском языке! Читала:

«Сами израильтяне представляли собой результат смешения по крайней мере двух человеческих типов: семитического и сирийского, или хеттийского. Издревле разделены они были на двенадцать колен израилевых, согласно именам своих праотцов».

И дальше: «И рассыпьтесь в народах, и всё в проклятом их доме отравите удушьем угара И каждый сеет по нивам их семя распада повсюду, где ступит и станет. Хаим, Наум, Бялик».

Никогда не читала Настя таких откровений. Ещё не вполне понимала смысл прочитанного, но было ясно: речь идёт о евреях. Вспомнила, как с раннего детства её учили любить евреев. «Они обижены, гонимы, их притеснял царский режим, не пускал в Россию, в города… Помогайте им, давайте дорогу…», а тут:

«И всё в проклятом их доме отравите удушьем угара…»

«В их доме…» То есть в нашем…

Поглубже устроилась в кресле, читала:

«В отчётливой форме был сформулирован и впоследствии записан в библии призыв к истреблению всех неевреев, т. е. других народов, проживавших в Ханаане! Призыв этот был первым в мировой истории «теоретическим» обоснованием расового геноцида, что впоследствии приняло острые формы и сказалось в XIX–XX столетиях при формировании идеологии политического сионизма».

Странная это была книга…

Вошла девочка с подносом. Поклонилась и стала расставлять на столе кофейный прибор, вазочки с печеньем, пирожными, конфетами. Она делала это молча, не глядя на хозяйку комнаты, и Настя заговорила с ней первая.

— Как вас зовут?

Девочка чуть слышно замычала, закивала головой, и — вышла.

«Немая, — подумала Настя. — Вот первая странность. И, может быть, тайна».

Пила кофе и продолжала читать:

«В Талмуде говорится: «Вы, все евреи, вы — люди, а прочие народы не люди, так как их души происходят от злых духов, тогда как души евреев происходят от' Святого Духа Божьего», «Бог дал евреям власть над жизнью; и имуществом других народов» и потому «лучшего из гоев убей!»»

Прочитав эту последнюю заповедь, Настя осторожно, точно гранату, положила на стол книгу. Было страшновато, но её разум нормального человека не мог воспринять до конца существо изложенного в книге, отторгал его…