Юрий Вронский - Кровь викинга… И на камнях растут деревья

На дворе яркое солнце, по сугробам стелются синие тени. Студёно, а Кукше всё кажется, что он чувствует запах талого снега. Весна ещё не пришла, но уже дразнит ноздри.

Харальдовы сёстры беззаботно катаются на санках с горы. Харальд и Кукша присоединяются к ним. Санки маленькие, с широкими полозьями. Они рассчитаны на двоих, и Кукша садится вместе с Сигню. Вот Кукша и Сигню съезжают по склону холма среди утонувших в снегу молоденьких сосёнок. Всё быстрее и быстрее летят расписные санки, оставляя позади облако снежной пыли.

Кукша правит. У него в руках две палки, просунутые в особые гнёзда, он нажимает то на одну, то на другую, в зависимости от того, в какую сторону надо повернуть. Сигню сидит сзади и крепко обнимает его. У Кукши дух захватывает от нарастающей скорости и от близости Сигню. Кукша чувствует, что она, такая взрослая и насмешливая, сейчас полагается на него, на его силу и ловкость.

Они медленно всходят на холм и снова вихрем съезжают, и так без конца. Когда они в очередной раз поднимаются по склону холма, таща за собой санки, Кукша набирается решимости и просит:

– Сигню, сшей мне такой же мешочек, как у тебя!

– Для чего он тебе?

– Я тоже боюсь злого глаза, я стану, как и ты, носить в нём корешок.

Сигню хохочет, всё-то она хохочет, зубы её сверкают, как снег.

– Боишься злого глаза? – восклицает она. – Мужчина ничего не должен бояться, он должен бояться только угодить в гости к старой Хель!

Кукша вспыхивает от стыда. Он хорошо знает, что Хель – это хозяйка подземного царства, мрачного и унылого. Она наполовину синяя, наполовину цвета сырого мяса, её легко узнать по сутулой спине и свирепому виду. К ней попадают те, кто умирает от старости и болезни. Храбрые воины, павшие в битве, отправляются в Вальгаллу – во дворец бога Одина, они живут там весело и беззаботно: с утра бьются на мечах и копьях, к вечеру прекрасные девы валькирии лечат-исцеляют их раны, и воины садятся за огромный стол, где на почётном сиденье восседает сам Один. Там они пируют в своё удовольствие, а наутро всё начинается сначала.

Кукша сердится, он горячо возражает Сигню, нет, он не трус, он ничего не боится, даже старухи Хель. Насмешница Сигню тут же ловит его на слове – ведь он сам сказал, что боится злого глаза. Кукша путается, лепечет какую-то невнятицу, мешая мурманскую речь со словеньской. Ему трудно обманывать, он не привык к этому – обычно, когда он хочет что-нибудь скрыть, он просто молчит. А сейчас ему приходится врать – и кому! – прекрасной Сигню!

Прекрасная Сигню к тому же и хитра. Кукша не замечает, каким любопытством загораются её глаза, когда она слушает его сбивчивую речь.

– Возьми мой мешочек вместе с корешком! – говорит Сигню. – Он на золотой цепочке!

Кукша мотает головой:

– Нет, твоего я не возьму! Сшей мне другой.

– Бери! – уговаривает его Сигню. – Чем он тебе нехорош?

– Мне не нужен на золотой цепочке, – отвечает Кукша, – мне нужен на простой льняной верёвочке.

– Чудной ты! – говорит Сигню, совсем как брат. – Никогда ещё не видела викинга, который предпочитает лён золоту. Ну, заменим цепочку на верёвочку!

– Поехали! – кричит вконец запутавшийся Кукша.

И вот они снова летят с горы. Когда санки проносятся там, где сосенки растут чаще и где от Кукши требуется особенное внимание и ловкость, Сигню внезапно закрывает ему глаза, как в игре «Угадай, кто?». Кукша изо всех сил крутит головой, но поздно – они наскакивают на молодое упругое деревце и вверх тормашками катятся под гору. Такая шутка может стоить шеи!

Кукша поднимается и ищет глазами Сигню. Она лежит неподвижно в нескольких шагах от него. Глубоко увязая в снегу, Кукша спешит к ней. Видя, что она по-прежнему не шевелится, он тревожно окликает её.

Внезапно Сигню оживает, с хохотом хватает его за ноги и валит на снег.

Начинается борьба – каждый стремится оседлать другого. Глаза Сигню, прозрачные, с тёмной обводкой, оказываются то внизу, то наверху. Кукша и Сигню скатываются по склону, взметая снежную пыль.

Когда они поднимаются в гору, таща за собой санки, Кукша думает, искоса поглядывая на Сигню: «Если бы можно было побрататься с ней, а не с Харальдом!» Ему кажется, что девушка гораздо надёжнее своего брата. И к тому же она наверняка не захочет, чтобы в усадьбе её отца совершилось такое злодейство.

– Сигню! – вдруг говорит Кукша.

Сигню удивлённо поворачивается к нему.

– Клянись, – продолжает он взволнованно, – клянись молчать о том, что я тебе сейчас скажу!