Говард Пайл - Приключения Робина Гуда

– Что ж, славно, – снова заговорил он. – Никогда, клянусь, не встречал я на просторах отсюда до Кентербери человека, который сумел бы то, что сделал ты.

– А ты, – со смехом отвечал незнакомец, – принял мой удар как настоящий смельчак и славный йомен.

Тут послышался отдаленный хруст веток, и неожиданно десятка четыре крепких йоменов, одетых в зеленое, возглавляемые славным Уиллом Стьютли, выскочили из лесной чащи.

– Предводитель, что стряслось? – вскричал Уилл. – Ты промок до нитки, до самых костей!

– Да вот, – отвечал весело Робин, – этот крепкий парень сбросил меня в воду без долгих церемоний, а до того крепко намял мне бока!

– Тогда не может он уйти без хорошей взбучки и купанья! – воскликнул Уилл Стьютли. – Налетай, ребята!

Уилл и два десятка йоменов кинулись на чужака, однако тот оказался готов к нападению и пошел махать своей крепкой дубинкой направо и налево. В конце концов они взяли его числом, но не раз хватались нападавшие за побитые макушки, прежде чем противник был сломлен.

– Эй, потише! – крикнул Робин, смеясь так, что его намятые бока опять заболели. – Он парень что надо, не причините ему вреда! Послушай, молодец, а не хочешь ли ты остаться со мной и моими друзьями? Каждый год я стану давать тебе три платья зеленого сукна, а вдобавок к тому по сорок марок. Будешь делить с нами все хорошее, что выпадет на нашу долю. Будешь есть нежную оленину да запивать крепким элем и станешь моей правой рукой, потому как прежде не видел я никого, кто бы так знатно дрался на дубинках. Ну как, станешь одним из добрых моих товарищей?

– Уж не знаю, – угрюмо ответил незнакомец, разозленный тем, как с ним обошлись. – Если со своим тисовым луком и яблоневыми стрелами обращаешься ты не лучше, чем с дубовой палкой, в моей стороне тебя йоменом не назовут. Но если есть среди вас человек, который стреляет лучше моего, то я поразмыслю, не стоит ли вступить в ваши ряды.

– Ну и плут же ты, любезный, – проговорил Робин Гуд. – И все же – уступлю тебе, как никому никогда не уступал. Друг мой Стьютли, отрежь-ка нам кусок белой коры в четыре пальца шириной и поставь на расстоянии в восемьдесят ярдов вон на том дубе. А ты, незнакомец, попади в него стрелой с гусиным оперением и тогда зовись стрелком.

– С превеликим удовольствием! – ответил тот. – Дайте мне добрый крепкий лук и хорошую стрелу, и, если я не попаду в цель, раздевайте меня и стегайте тетивой до синяков.

Выбрал он самый большой и крепкий лук, почти такой, как у Робина, и прямую гладкую стрелу с хорошим оперением и ступил к отметке. Все, лежа или сидя на траве, смотрели, как он станет стрелять. Незнакомец натянул тетиву и выпустил стрелу, направив ее прямо в центр мишени.

– Ага! – вскричал он. – Попробуй-ка выстрелить метче моего!

Йомены не удержались и захлопали в ладоши – выстрел и впрямь удался на славу.

– Попал ты и правда точно, – произнес Робин Гуд. – Метче выстрела у меня не выйдет, а вот попортить твою стрелу, может, и получится.

Взял он свой добрый крепкий лук и, как следует прицелившись, выпустил стрелу. Ровно полетела она, да так точно, что ударила прямехонько в стрелу незнакомца и расколола ее на части. Все йомены повскакивали со своих мест и закричали от радости.

– Клянусь тисовым луком святого Витольда, – воскликнул незнакомец, – вот выстрел так выстрел! За всю свою жизнь я не видел ничего подобного! С этой минуты и навсегда я стану твоим товарищем. Хорошим стрелком был Адам Белл [6] Адам Белл, Клим из Ущелья и Уильям Клодислийский – три знаменитых лучника, чье искусство воспевается во многих старинных балладах. – Примеч. авт. , но так не стрелял никогда!

– Значит, сегодня у меня появился достойный соратник! – ответил ему Робин. – Как же зовут тебя, парень?

– С рождения зовут меня Джоном Литтлом, – сказал незнакомец.

Тут голос подал Уилл Стьютли, большой любитель пошутить:

– Нет, приятель, не нравится мне твое имя, лучше бы поменять в нем слова местами. Невелик ты ростом, неширок в кости, силой не похвастаешься, потому окрестим тебя Малышом Джоном, и я стану твоим крестным.

Робин Гуд с товарищами стали громко смеяться, и новичок рассердился.

– Будешь надо мной шутки шутить, – сказал он Уиллу Стьютли, – живо кости заболят, и станет не до смеха.

– Мой добрый друг, не сердись, – проговорил Робин Гуд. – Имечко-то – как раз по тебе. Отныне я стану звать тебя Малышом Джоном, да будет так. Ну, ребята, приступим к обряду крещения этого дитяти.