Александр Чиненков - Сплетение судеб

– Издалека он прибыл, – оживляясь, вскочил Щуплов. – Из-за границы, где от супружницы своей хоронился, – объявил он с такой гордостью, словно сам всё это время находился с «государем» рядом и расценивал это как наивысшую честь. – Поймите, казаки, что мы зараз все должны любить и почитать Петра Фёдорыча и быть готовы завсегда помереть за него!

Громкие и возвышенные призывы совсем оглушили Архипа. Он с усилием пытался запомнить всё, о чём так горячо ему втолковывали, и выяснить, каким же образом он сможет вернуть «государю» отнятый у него трон. Из вежливости, ради поддержания разговора, спросил у гостя только об одном:

– Почто государь, ежели это взаправду он, к нам пожаловал, а не к донцам али кубанцам?

– К донцам? – переспросил ошеломлённый Щуплов.

– Ну да.

– А, почто к ним, а не к нам? – Гость укоризненно покачал головой. – Знать, к нам у ампиратора доверия гораздо больше! А хотите знать, почто так?

Стараясь не заснуть, усердно раздирая слипающиеся веки и зевая, Архип выслушал полный восторга, хорошо заученный рассказ о том, почему «государь» выбрал себе в союзники именно яицких и оренбургских казаков. И почему все казаки готовы отдать свои жизни за спасение «ампиратора»!

Архипу стало не по себе и тоскливо оттого, что «государь» громит крепости на своём пути. А если он пожалует в умёт Степные огни? Но он ничего не сказал Щуплову, его одолел сон, голова безвольно упала на грудь.

– Спокойной ночи, Архип, – недовольно пробормотал над ним Щуплов, с помощью Злобина и Беспалова помогая ему перебраться на кровать. – Ежели вдруг, не дай Господи, жизнь государя будет зависеть от эдаких вота атаманов, то…

Он не договорил, только озлобленно сплюнул себе под ноги.

Архип проснулся рано утром. В землянке никого не было. Голова болела, в горле пересохло. Встав с постели, он прошёлся взад-вперёд по землянке. «Государю помощь казаков нужна в восстановлении справедливости…» Он потряс головой, думая, что в ней всё ещё кружится хоровод вчерашних слов Щуплова, но это долетали обрывки фраз с улицы.

Архип прислушался. За стенами землянки раздался гул десятков голосов. Немного огорчившись, что его как атамана не удосужились позвать на круг, Архип вышел на улицу и присел на пенёк.

Равнодушно следил он со стороны за тем, что происходит в центре умёта, у колодца.

– Казаки! Нам оказана великая честь! К нам прибыл гонец от самого ампиратора Петра Фёдорыча Третьево! – кричал, обращаясь к собравшимся, Ерофей Злобин. – Мы снимаем шапки перед ним!

Он сорвал с головы шапку и осмотрел всех, желая убедиться, что казаки дружно последуют его примеру.

Архип, сидя на пеньке, с сожалением отметил, что большая часть казаков тоже поснимала шапки.

Щуплов, сидевший недалеко от Злобина, довольно улыбнулся и удовлетворённо потёр ладони. Он встал и махнул рукой.

– Я хочу вам сказать, казаки, – выкрикнул Щуплов, – цените время и государево доверие!

Он принялся пересказывать слово в слово всё то же, что говорил ночью в землянке.

В голове Архипа всё перемешалось. Щуплов твердил о всеобщей борьбе за «государя ампиратора» и обещанные им вольности. Он говорил, что казаки – сила, которая сметёт всех недругов Петра Фёдорыча, и в России не останется никого, кроме вольного казачества.

Круг заволновался. Крики ликования переплелись с воинственными возгласами. Обычно рассудительные и трезво мыслящие казаки вдруг превратились в спесивых и невыдержанных мальчишек.

Едва страсти улеглись, а гул у колодца затих и смолк, Щуплов рубанул рукой воздух и воскликнул:

– А ну, собирайтесь в путь-дорогу, казаки! Государь ждёт нас!

Архип встал с пенька и подошёл к Сафрону:

– Почто без меня горло дерёшь? Почто не разбудил меня?

– А какой от тебя прок? – зло рассмеялся Щуплов. – Я мыслил, что ты атаман. И Иван Кирпичников эдак же мыслил. А ты? – Он грязно выругался в адрес Архипа и отвернулся.

– Из штанов гляди не выпрыгни, смутьян горластый! – крикнул оскорблённый Архип. – Ты почто людей зазря баламутишь, ирод? Наплёл с три короба, а ещё…

Щуплов замахнулся и ударил его плетью по лицу.

За первым ударом последовал второй, третий…

Архип закрыл лицо руками, но удары плети обрушились на его голову и плечи.

Ерофей Хмелёв, повинуясь чувству жалости, подбежал к нему, чтобы прикрыть своим телом, но Матвей Беспалов потянул его за ворот полукафтана и негодующе закричал:

– Прочь! Не трогай, не пачкай руки. Этот нелюдь обскорбил государя нашего и евонова посланца!